idohturov.com - CULTURA HAS NO BRAND
  • База
  • Визитка
    • Сообщение1
      • Сообщение2
        • Сообщение3
          • Сообщение 4
  • О сайте
  • Контакт
  • Форум
Регистрация | Вход

Категории

  • Cogito Ergo Sum (523)
    • Мы и доллар (1)
    • Мысли вслух (397)
    • Повторение пройденного (112)
    • Финанс-ликбез (21)
  • Аннализируй это (1170)
    • Внимание финансам (106)
    • Культура в массе (155)
    • По ходу пьесы (311)
    • Се ля ви (601)
  • Орграздел (9)
    • Развитие (5)

Ключи

avanturist.org Cogito rikoz Авто Жуки на булавке История Культура Планета Мудопия Природа Пушкин А.С. Рос-навоз Стих-у-ИД Уроки русского Финанс Хроника Царица Томазия Царь Впендюрей Цитаты

Архив записей

Март 2021
Пн Вт Ср Чт Пт Сб Вс
« Фев    
1234567
891011121314
15161718192021
22232425262728
293031  

Комментарии

  • idohturov к записи «Пиковая Дама»: тайна загадки Пушкина
  • Iridy к записи «Пиковая Дама»: тайна загадки Пушкина
  • idohturov к записи Туман вдали #2
  • amateur к записи Туман вдали #2
  • idohturov к записи Куда исчезла Русь? #2: Папо и диду
  • amateur к записи Куда исчезла Русь? #2: Папо и диду
  • idohturov к записи Куда исчезла Русь? #2: Папо и диду
  • idohturov к записи Без Пушкина в этом мире никуда
  • amateur к записи Куда исчезла Русь? #2: Папо и диду
  • amateur к записи Без Пушкина в этом мире никуда
  • idohturov к записи Куда исчезла Русь? #2: Папо и диду
  • amateur к записи Куда исчезла Русь? #2: Папо и диду
  • idohturov к записи Куда исчезла Русь? #2: Папо и диду
  • amateur к записи Куда исчезла Русь? #2: Папо и диду
  • idohturov к записи Куда исчезла Русь? #4: Когда исчезла Русь
  • idohturov к записи Куда исчезла Русь? #2: Папо и диду
  • amateur к записи Куда исчезла Русь? #4: Когда исчезла Русь
  • amateur к записи Куда исчезла Русь? #2: Папо и диду
  • idohturov к записи Куда исчезла Русь? #1: Поворотись-ка, сынку
  • idohturov к записи Куда исчезла Русь? #2: Папо и диду
  • amateur к записи Куда исчезла Русь? #2: Папо и диду
  • amateur к записи Куда исчезла Русь? #1: Поворотись-ка, сынку
  • idohturov к записи Куда исчезла Русь? #1: Поворотись-ка, сынку
  • amateur к записи Куда исчезла Русь? #1: Поворотись-ка, сынку
  • idohturov к записи Нешибкая ошибка
  • amateur к записи Нешибкая ошибка
  • idohturov к записи Бобризм #8: Финал трудов праведных
  • idohturov к записи Россияи и .овно
  • idohturov к записи Нешибкая ошибка
Дек-20 28

Пушкин. Охота на поэта #20: И снова «Диплом рогоносца»

  • Мысли вслух
  • Cogito, Культура, Пушкин А.С., Цитаты

Ай, да Пушкин, ай да сукин сын!

Какой же умнейшей всё-таки штукой был этот «Диплом«!

Вот посмотрите.

Кто принёс невскрытым второй конверт, тот – друг. Кто вскрыл второй конверт и прочитал «Диплом«, тот – дурак или враг. Это раз. Даже если прочитан, документ этот – из разряда «после прочтения сжечь». Потому что пускать его далее даже на словах – значит, задирать лапу на императора, а это неизбежным впоследствии тайноприказным «словом и делом» попахивает! Это два.

Что ещё? А то, что в нём коадьютерством  предупреждается всякий, кто имеет подкатывать к НН свои яйцы (к примеру, тот же Вяземский, один из получателей, вскрывший второй конверт и прочитавший вложение!): «Куда хвост вздумал топырить, павлин! Тупой если или очко в очках припотело, то знай, что метишь на место, которое уже Тот занял!»

Что ещё? А то, что почти все, кто оставил у себя «Диплом«, – это не друзья поэта. Заведомо это Вяземский и Нессельроде. Возможно, и Виельгорский. Переправил же он жандармам свой экземпляр! Так что «дипломная» инфа могла попасть в имперскую гэбуху по нескольким каналам. И она туда попала! Даром, что ли, дочерью императора писано:»…папа поручил Бенкендорфу разоблачить автора анонимных писем«!

И сдаётся мне, что поручение найти автора отрабатывал и Вяземский в том числе.

Упомянутое М.М.Сафоновым находящееся в архиве князя Педры распедаливание насчёт «Диплома» – и есть следы этой отработки, результаты которой были использованы при фабрикации «письма графу«.

Практически на 100 процентов, узрев себя в Швабрине, не вынесла давно и глубоко  уязвлённая гениальностью Сергеича гнилая душа ГнидоПедры теперь уже сберёгшего честь тёзки Петра Андреевича из «Капитанской дочки«! И к верноподданнейшему докладу про анализ «Диплома» приложил язвительный князюшка ещё и записочку об некоем элементарном примере «методы» Сергеича, обратил таки внимание гэбэшного начальства.

Ясно, что он не въехал в тонкости «Повестей Белкина» или «Домика«, но вполне вслед за «Евгением Онегиным» мог распедалить про «Царя Салтана«: гляньте, мол, на этого «распроклятого комара» – у него в тексте есть про «неведомый» царицын приплод!

А ведь это тютелька в тютельку попадает в венценосно-рогоносную историографию!

И если осмыслить следующие вероятные вопросы -

1.Насчёт коадьютерства в «Дипломе» нам всё известно и так, а что тут имеется в виду под рогоносной историографией? Только ли тая «Гавриилиада» или вот, например, ещё и «Сказка о царе Салтане» с её «неведомой зверушкой»? И кстати, больше ничего подобного не писано ли и, не дай Бог, опубликовано?

2.Если вам, милостивый государь-сочинитель, не подобало видеть связь имени вашей жены с чьим бы то ни было именем, то увидев эту связь в «Дипломе«, какую конкретно подляну вы вознамерились мутить супротив чьего бы то ни было имени? Типа не влезающего ни в какие ворота непотребства, подобного «Выздоровлению Лукулла», или ещё какой «неожиданной развязки, могущей все журналы взволновать«?

, то станет очевиден их заведомый для имперской верхотуры приоритет по сравнению с таким вопросом, как

3.Разве вам не понятно теперь, что приёмный сын Дантес, воздыхая на самом деле по Катрин, только по учтивости или лишь для виду околачивался подле вашей жены? Чего же вы там крыситесь на его отца, этого исходящего из самых благожелательных побуждений, честнейшего, благороднейшего и к тому же облечённого общественным званием голландского барона?
.

Думаю, сказанного достаточно, чтобы уяснить реальную причину неожиданного вызова поэта на встречу с императором и гарантом его безопасности в понедельник 23-го ноября 1836 года.

Получив комментарии Сергеича по «дипломной работе» и возможной прочей венценосно-рогоносной историографии, а также по «письму графу«, и обдумав затем ситуёвину, Росимперия сочла необходимым открыть охоту на поэта.  Что могло отщёлкнуть в эту сторону мысли в мозгу «Параши» – об этом будет далее.

+++

Следовательно, решение о проведении спецоперации имперской безопасности по ликвидации Пушкина было принято в конце ноября-начале декабря 1836 года.

ПС1

Я полагаю, что «парашная» верхушка и так догадалась, кто автор «Диплома рогоносца«, просто по совокупности информационного наполнения (что и как изложено) и с учётом предыдущего «Гавриилиадного» опыта.

ПС2

Есть, впрочем, некий шанс, что стука Вяземского насчёт «методы» Сергеича не было. Ибо «Гавриилиады«, «Диплома» и «письма графу» хватает и без того, чтобы зачислить Пушкина в «великие либералы, ненавистники всякой [сиречь, императорства как Саши-1, так и Коли-1] власти«.

Действительно, «Гавриилиада» бьёт, хоть и законспирированно, по Сашуне, а «Диплом» – в открытую по Колюне по церковной линии, ибо написанное выявляет двуличность миром мазанных первых фигур империи. Прочитавший текст «Диплома» извещается, что в любовниках у НН – сам император, т.е. прелюбодей, который со всенародной витрины камлает за «Православие, Самодержавие, Народность» и типа беспорочный светоч христианского благочестия есмь.

Логично думать, что инициатор даже устного обсуждения подобной коадьютерству Сергеича темы будет преследоваться Росимперией, а уж автор любого письменного, пусть и анонимного, свидетельства – и подавно.

Но публично накатить и за «Гавриилиаду«, и за «Диплом» на Пушкина было невозможно.

ПС3

Интересно, было ли в истории планеты Земля хоть одно государство, в меры воздействия которого на неугодных не входило бы такое средство, как тайная спецоперация?

Если и было, то это всяко не Российская Империя! Пример – кинжал в бок выходящему из театра Алексею Охотникову, походу отцу дочери императрицы Елизаветы Алексеевны. Ещё? Пожалуйста: ликвидация лже-Петром законного претендента на трон царевича Алексея Петровича Романова. Ещё? Да не вопрос: судьба побывавшего в императорах младенца Ивана Антоновича.

ПС4

Усвоив урок судьбы Сергеича, вот как, к примеру, описал в «Истории государства российского» друг детства (!) Саши-Два А.К.Толстой своё современье:

«Последнее сказанье
Я б написал моё,
Но чаю наказанье,
Боюсь monsieur Veillot.


Ходить бывает склизко
По камешкам иным,
Итак, о том, что близко,
Мы лучше умолчим.

Оставим лучше троны...»

ПС5

Кстати, ещё есть один простой критерий, по которому можно диагностировать  анти-пушкинскую труху.  Если Вы видите, что в тексте «Диплом» походу именуется «Пасквилем«, то Вы читаете дрянь!

  • (0) Коммент
Дек-20 24

Пушкин. Охота на поэта #19: Горячий ноябрь тридцать шестого – 3

  • Мысли вслух
  • Cogito, Культура, Пушкин А.С., Цитаты

Иной имел мою Аглаю
За свой мундир и длинный ус,
…
Другой за то, что был француз…

Похоже, что в октябре 1836 г. Пушкина элементарно достало. И главное – допекло не столько дежурное кокетничание «звездящей» по балам и приёмам НН (это дело житейское и понятное, хоть и не очень мужу любому приятное), сколько «понюхивающие» светские «кобельки». И Тот подзаколебал, и все прочие очередные претенденты: вкупе с невесть что возомнившим клоуном Дантесом туда же метящий вонючий Вяземский и несть ещё числа разномастных салонных козлин во фраках-мундирах-панталонах! Эти любители сладкой «селёдки» обрыдли Пушкину до такой степени, что он решил конкретно наехать на всю эту ухажёристую клиентуру.

То, что пляшущий под дудку свыше выставочный фигляр в кавалергардском мундире давно уже надоел Сергеичу, показывает упомянутая в предыдущей заметке история в конце прошедшего лета с якобы влюблённостью Дантеса в Гончарову Е.

Каплей же, переполнившей чашку, послужила, скорее всего, инфа про то, что НН на рандеву тет-а-тет показала французскому танцору от ворот поворот. Об этом случае трындит, к примеру, ранее упомянутый «непрофессионал» Костин А.Г. (но спасибить я ему не буду, потому что он не указывает дату этого октябрьского события):
>>>
На следующий день после раута у Вяземских Дантес … пишет письмо Геккерну, в котором сообщает о состоявшемся накануне объяснении с Н.Н.Пушкиной, о неудаче своих притязаний, о нежелании смириться с поражением и готовности добиваться желаемого или жестоко отомстить; он призывает Геккерна помочь ему; письмо представляет собой развернутую инструкцию, как говорить с Н.Н. Пушкиной, чтоб она не заподозрила обмана, того, что «этот разговор подстроен заранее». Кроме того, письмо Дантеса приоткрывает завесу над событиями, которые уже произошли: его перестали принимать у Пушкиных; нечто бесповоротное произошло в отношениях Дантеса и Н.Н. Пушкиной…
>>>

Достаточно определённо по этому эпизоду высказывается Эмма Герштейн в «К истории смертельной дуэли Пушкина«:

[Я бы не особо полагался на инфу этого конногвардейского архива - мало ли что заболевшим числился Дантес! Числиться-то, может, в полку и числился, а где и когда Бенкендорфу надо, там тогда и находился! -idohturov]

В начале ноября-1836 наезд Сергеича на шарохающуюся вокруг НН публику шёл по следующим направлениям:
1.Вызов бил по чересчур вошедшему в роль витринному ухажёру Дантесу.
2.»Диплом» же своей историографичностью осаживал «Парашу»-Николашу, а коадьютерством – всех остальных, в первую очередь Вяземского [более подробно об этом, а также кое-что новое по "Диплому" будет рассказано в следующей заметке-idohturov].

Письмо Канкрину в очередной раз демонстрировало «Параше» непоколебимую решимость «Маврушки» биться дальше.

И что в результате?

А)На вызов «парашная» шобла среагировала Катрин-Дантесовой помолвкой, выступившей базой для как бы отмены вызова. Пушкин настоял на своих условиях и тем самым покончил с фигурой «сына».

Б)Отказуха Канкрина на просьбу от 06.11.1836 г. о зачёте имения в счёт долга тоже не задержалась.

В)А что же пробулькало «парашное болото» в ответ на «Диплом рогоносца»? А ничего, вплоть до Аничкова бала 15.11.1836 г.

И если почесть это мероприятие за как бы реакцию на «Диплом», то тогда и распишитесь в получении второй атакующей серии, раз настолько трусливы или тупы в венценосно-рогоносной историографии!

И опять пошла вода горячая, Пушкиным подогретая:
1.Сергеич 21-го через Соллогуба предупредил вражин, что один из следующих на очереди – сводничавший Дантесу Геккерн.

2.Остался ли без повторного укола Николаша? Имперский официоз трактует, что да, остался. А я так думаю, что нет, ибо не в характере Сергеича половинчатость! Своё получила и «Параша». Через то, «странное» письмо графу. Только настоящее, Пушкиным написанное и правильному (на коротком контакте с Николаем находящемуся, да тому же Грише Строганову!) графу отправленное, а не Вяземским сфабрикованное и в карман дуэльного сюртука Серегича засунутое. И таки прочёл его импераша до 23.11.1836 г., и может быть, заодно с «Дипломом»!

Этим вослед «Диплому» письмом, а) Сергеич теперь уже впрямую заявил, что не станет покорно и молча проглатывать выходки, подобные танцулькам у «Параши» 15.11.1836 г., и б) Коля-Раз ставился в известность о некоем возможном ударе по своей персоне!

БЫЛО ОТПРАВЛЕНО «НЕОТПРАВЛЕННОЕ ПИСЬМО» ГРАФУ! И ОНО БЫЛО ПОЛУЧЕНО!! И ИМПЕРАТОРУ ПЕРЕДАНО!!!

  • (0) Коммент
Дек-20 21

Пушкин. Охота на поэта #18: Горячий ноябрь тридцать шестого – 2

  • Мысли вслух
  • Cogito, Культура, Пушкин А.С., Цитаты

Пристальный взгляд на приведённый в предыдущей заметке перечень ноябрьских дат приводит к необходимости поставить ещё несколько интереснейших вопросов по делу Пушкина.

Очевидно, что в начале ноября Сергеич пошёл в некую атаку: 2-го дан вызов Дантесу, 4-го разослан «Диплом«, 6-го письмом Канкрину о зачёте имения в счёт долга уколота имперская верхушка.

1.–> В чём же могла быть причина таких активных действий Пушкина по всем фронтам в начале ноября? Что такое экстраордионарное произошло в октябре-1836?

+++

Вызов Пушкина застал противостоящий ему лагерь врасплох. Это видно и по бешеной активности Геккерна, и по многословному кудахтанью Жуковского, поспешно реализовывавших защитную меру в виде сватовства Дантеса к Е.Гончаровой. Н.Петраков в «Пушкин целился в царя» на стр.39 отмечает, что идея этого ответного хода имперцев (помните, надеюсь, дочу императора Ольгу Николаевну с её «Дантесу папа приказал жениться…») была инспирирована Пушкиным:
<<<
В конце лета 1836 г., вернувшись к обеду из города на каменноостровскую дачу, Пушкин застал у Натали Дантеса. … После того, как кавалергард ретировался, Пушкинпотребовал объяснений от жены. Натали прибегла к спасительной, по ее мнению, лжи:  Дантес, оказывается, зашел, чтобы сообщить ей о своем глубоком чувстве к сестре Екатерине и желании посвататься к ней. Пушкин … решил воспользоваться ее оправданиями и заставил тут же под диктовку написать Дантесу записку, в которой Натали извещает Дантеса, что она передала мужу, как Дантес просил руки ее сестры Кати, и муж, со своей стороны, согласен на этот брак. Записка была тотчас послана Дантесу. Трубецкой описывает шок Дантеса: «Ничего не понимаю! Ничьей руки я не просил. Стали мы обсуждать, советоваться и порешили, что Дантесу следует прежде всего не давать опровержения словам Натали до разъяснения казуса».
Когда Дантес получил от Натали разъяснение этого «казуса», ему ничего не оставалось делать, как действительно изобразить ухаживания за Екатериной.

>>>

Говённый голландский барон походу использовал тему на всю катушку, распедаливая по всем углам, что, дескать, Дантес воспылал к Катрин задолго до ноября.

Возможно, что верно также предположение А.Зинухова, что фрейлина Е.Гончарова типа понесла от кого-либо из императорской фамилии, и тогда эта свадьба убивала имперским двух зайцев.

Как уже было показано, Сергеич завершил эту свою первую атаку тактической победой – маска настоящего, благородного дворянина с Дантеса была сорвана, с «сыном» было покончено.

А топ-имперская шушера с виду вела себя как обычно – 15-го ноября в рамках установившегося регламента отношений с «Парашей» «Маврушка» получила типа очередной, ничем вроде особо не выдающийся щёлк в ходе привычных «битв» – после консультации с «котом Васькой» Жуковским НН поехала плясать в Аничков без мужа.

Но » у нас ведь не парад, у нас война!«, и Сергеич в ответ в субботу 21-го наносит новый удар, на этот раз по следующей вражеской фигуре: «Вы мне теперь старичка подавайте«. Вот что про этот эпизод вспоминает взбодрённый зачитанным ему черновиком  письма Геккерну Соллогуб:
<<<
… так как это было в субботу (приемный день князя Одоевского), то поехал к кн.Одоевскому. Там я нашел Жуковского и рассказал ему про то, что слышал. Жуковский испугался и обещал остановить посылку письма. Действительно, это ему удалось; через несколько дней он объявил мне у Карамзиных, что он уладил и письмо послано не будет.
>>>.

Было ли это письмо причиной того, что 23-го ноября императору в компании с шефом имперской безопасности понадобилось срочно увидеться с поэтом? Вряд ли. Мелковат для этого говённый голландский барон-контрабандист. Да и 22-е ноября – воскресенье,  день расслабухи, и сомнительно поэтому, чтобы Жуковский, получив этот не супер-острый материал, осмелился беспокоить отдыхающего от государственных дел императора.

Я полагаю, что Николаше ещё раньше было донесено нечто другое, более важное, чем тема потенциальной межличностной разборки поэта с голландским послом.

2.–> Так от кого и какая связанная с Пушкиным сверх-чувствительная информация могла быть получена имперскими верхами, что им неотлагательно потребовалось поговорить с поэтом?

ПС

В отношении того, в какой день недели была какая дата, надо учитывать  старостильность. К примеру, 26 января 1837 г. по старому стилю был вторник. Бал 15-го ноября 1836 г. был, как и положено, в выходной – в воскресенье. А тёрка Пушкина с верховными имперцами  от 23.11.1836 г. состоялась в понедельник – первый будний день недели.

  • (0) Коммент
Дек-20 17

Пушкин. Охота на поэта #17: Горячий ноябрь тридцать шестого – 1

  • Мысли вслух
  • Cogito, Культура, Пушкин А.С., Цитаты

Когда же началась охота на поэта?

Точную дату, указанную в заверенной имперской канцелярией выписке из досье Сергеича, пусть требуют непомнящие «профессионалы», я же обойдусь неким интервалом, отрезком времени. Правая граница этого отрезка определяется более-менее уверенно – не позднее начала декабря 1836 г., когда основной, проверенный кандидат в секунданты Пушкина В.Соллогуб был отослан в Харьков к тамошнему тогдашнему губеру А.Г.Строганову.

Где может находиться левая граница этого интервала? Всяко ясно, что после январского 1836 года «Лукулла«. И после весны-лета, и даже начала осени, когда обычный ход событий не был отмечен чем-то резким. А вот октябрь, и тем более ноябрь подлежат тщательному рассмотрению.

Одиннадцатый месяц 1836 года выдался для Сергеича действительно горячим. Это видно даже из простого, неполного, само собой, перечня следующих дат и событий:

01вс – Первое чтение «Капитанской дочки» у Вяземских.
02пн – Начало первого дуэльного дела: вызов Дантесу
04ср – Рассылка «Диплома рогоносца»
05чт – Встреча с Геккерном, отсрочка дуэли
06пт – Письмо Пушкина Канкрину о зачёте имения в счёт долгов перед казной
15вс – Первый бал сезона, неприглашение Пушкина и приглашение поехавшей на бал НН
16пн – Поручение Соллогубу о материальной стороне первой дуэли
17вт – Переговоры Соллогуба и Д»Аршиака по выработке варианта прекращения дуэли
…..- Окончание первого дуэльного дела на условиях Пушкина
…..- Пушкин готовит некое письмо некоему графу
21сб – Пушкин  читает  Соллогубу первое письмо Геккерну, Соллогуб в тот же день встречает Жуковского и сообщает ему о письме
23пн – Внеплановая встреча с императором и шефом госбезопасности по их инициативе

[Опустим ответные шевеления Геккерна и Жуковского по прекращению дуэльного дела, закончившиеся поначалу помолвкой Дантеса и Е.Гончаровой, а потом и объявлением о свадьбе на балу у Салтыкова.]

Походу можно ответить на несложный вопрос #2 из «Охоты на поэта  #1«: Собирался ли Пушкин непременно стреляться с Дантесом в ноябре 1836 г.? Нет, не собирался. Это явствует из той лёгкости, с которой получил отсрочку говённый голландец, а также из слов самого Сергеича, упоминаемых Соллогубом: «Дуэли никакой не будет…«.

Вызов Дантесу был сильным ходом Пушкина, поскольку позволил ему не только прозондировать реакцию вражеского «болота», но и фактически сорвать с французского балеруна маску благородства – с «сыном» было действительно покончено!

Вникните как следует в пушкинскую записку для графа Соллогуба:

<<<
Я не колеблюсь написать то, что могу заявить словесно. Я вызвал г-на Ж. Геккерена на дуэль, и он принял вызов, не входя ни в какие объяснения. И я же прошу теперь господ свидетелей этого дела соблаговолить считать этот вызов как бы не имевшим места, узнав из толков в обществе, что г-н Геккерен решил объявить о своем намерении жениться на мадемуазель Гончаровой после дуэли.

У меня нет никаких оснований приписывать его решение соображениям, недостойным благородного человека. Прошу вас, граф, воспользоваться этим письмом так, как вы сочтете уместным.
>>>

Ведь что значит «принял вызов, не входя ни в какие объяснения»? Значит, согласился, что было за что быть вызванным! Типа если благородный, то где-то как-то поступил неблагородно настолько, что вызова удостоился.

Но мало того, что Пушкин вопреки требованию противной стороны так и не убрал из текста упоминание о «намерении жениться на мадемуазель Гончаровой»! Им нигде не заявляется, что Дантес – благородный человек. А тогда фразу «У меня нет никаких оснований приписывать его решение соображениям, недостойным благородного человека» можно считать ненаписанной, а если принять, что Дантес – не есть благороден, то у Сергеича могут быть все основания приписать его решение соображениям, недостойным благородного человека!  Да и «господ свидетелей» и «как бы» в формулировочке «прошу  господ свидетелей этого дела соблаговолить считать этот вызов как бы не имевшим места» чего стоит! Свидетелям (и только) предлагается считать «как бы», а для Дантеса и остальной окружающей публики всё обстоит по-прежнему!

Выходит, что Пушкин вызов свой не отозвал, а Дантес уклонился от дуэли! Вот что получается на самом деле! И поэтому у Сергеича были основания соответственно определять француза в письме говённому голландцу.

[А вы, дражайший граф Соллогуб, можете растиражировать это по всему свету, ну, если сочтёте уместным.]

  • (0) Коммент
Дек-20 14

Пушкин. Охота на поэта #16: Имперские перчиллы Строгановы

  • Мысли вслух
  • Cogito, Жуки на булавке, Культура, Пушкин А.С., Цитаты

«…Я кинжальщикам памятников не ставлю…» (граф А.Г.Строганов, б. министр внутренних дел Росимперии)

Несмотря на то, что в деле Пушкина фамилия «Строганов» появилась за короткое время до дуэли, она осталась в нём надолго, всплыв даже спустя пятьдесят лет в связи с установкой в Одессе памятника погибшему поэту.

Некогда подвизавшийся на дипломатической стезе граф Григорий Строганов примерно за 24 часа до выстрелов на Чёрной Речке инструктировал  своего лепшего приятеля, походу говённого голландского барона Геккерна, что делать и как реагировать на письмо Сергеича от 26 января 1837 г.

Как уже отмечалось, по неписанному рангу Российской империи сей граф был очень непростой перец, ещё при жизни через внучка породнившийся с самим императором.

В 1887 году в Одессе ейный почётный гражданин сын графа Григория Александр Строганов брызгал слюной на делегацию одесситов по сбору средств на памятник Пушкину: «Я кинжальщикам памятников не ставлю! Я до этого еще не дошел!…что полиция смотрит?.. Что она делает? Что же это такое, памятник Пушкину?! А?!«

Граф Александр Строганов оказался чемпионом Российской империи по пребыванию в генеральском звании – звёзды генерала озаряли его погоны более 59-и лет.

Семён Ласкин, собравший в книге «Вокруг дуэли» прилично информации по этим Строгановым, приводит касательные до графа Григория и его деток (в том числе и Идалии, которая Полетика по мужу) любопытные сведения, правда, фокусируясь преимущественно на «идалической» струнке. Фигура Идалии Григорьевны Полетики (Строгановой) с её любовно-бытовыми письмами, а также возможная её роль в судьбе Пушкина – это его основная около-строгановская тема.

Есть у С.Ласкина и кое-что полезное для «Охоты на поэта», а именно следующее.

1.Строганов Г. контактировал с Бенкендорфом после дуэли, типа обсуждал похоронные процедуры:
<<<
Известны и переговоры Строганова с Бенкендорфом по условиям захоронения, — именно тогда и была направлена записка Юлии Павловны о выносимых Жуковским документах.
>>>

2.Жена Строганова Г. была гэбушным соглядатаем в квартире Пушкина, после её доноса на Жуковского (дескать, тот тырит бумаги Сергеича в свою шляпу) там появились жандармы:
<<<
Юлия Павловна не покидает покоев умирающего Пушкина, дежурит в доме и после смерти поэта. Ее просьба «помочь… оградить квартиру некоей вдовы», записка в ведомство Александра Христофоровича Бенкендорфа, где в эти часы находится граф, воспринимается как сигнал. У Григория Александровича нет иного выхода, как просить начальника III Отделения под любым, даже политическим предлогом просить изъять «украденные» документы, а это можно сделать лишь при участии жандармерии. Другого пути задержать, вернуть «3–5 пакетов», вероятно, не было.
>>>

3.Строганов Г. был на оперативном контакте с Геккерном не только до дуэли, но и после:
<<<
В … письме Геккерна от 30 января министру Верстолку есть и подробности о первых часах после произошедшей дуэли:
«…если что-нибудь может облегчить мое горе, то только знаки внимания и сочувствия, которые я получаю от всего петербургского общества. В самый день катастрофы граф и графиня Нессельроде, так же, как граф и графиня Строгановы, оставили мой дом только в час пополуночи».

… сочувствие Геккернам в день катастрофы, не только обсуждение с Геккерном произошедшего события, но и полная поддержка (вместе с Нессельроде) этого «семейства», а на следующий день резкая смена поведения, «поспешное» объявление 29 января о «насколько возможно» более пышных похоронах «на свой счет»…
>>>

4.Строганов Г., обнаружив у себя презент от Геккерна (антикварный бокал «и при нём любезную записку«), «пробуждающий очаровательные недавние воспоминания и укрепляющий драгоценные будущие сипматии«, в ответном письме голландцу чуть ли не взасос целует «невинного, благородного и лояльного» Дантеса:
<<<
Когда Ваш сын Жорж узнает, что этот бокал находится у меня, скажите ему, что дядя его Строганов хранит его как память о благородном и лояльном поведении, которым отмечены последние месяцы его пребывания в России. Если наказанный преступник является примером для толпы, то невинно осужденный, без нужды на восстановление имени, имеет право на сочувствие всех честных людей.
>>>

[Нет, недалеко ушёл граф Гриша со своими эпитетами от своего босса - импераши Коли, у которого Дантес стал "правым в этом деле"! И да, в будущем 1852 г., ещё до отбытия в мир иной как графа, так  и импераши, "благородный" Дантес сделался сенатором с симпатичным окладом. -idohturov]

+++

Итак, с учётом фактов, данных С.Ласкиным, имеется изрядно свидетельств относительно того, что старший Строганов входил в верхушку рулящих охотой на поэта.

Почему он там оказался?

Потому что сей граф – отнюдь не из тех, кто «жадною толпой стоящие у трона«, он – давно проверенный, он – беспорочно заслуженный, он – почти ровня самому императору! Поэтому он мотивирован исключительно, и не подлежит сомнению его интерес в сохранении росимперского статус-кво и в ограждении оного от смутьянов-мятежников, подобных «кинжальщику» Сергеичу.

Даже Википедия даёт многочисленные факты, подтверждающие высшую пробу имперскости этих перцев Строгановых. Вот наиболее сочное оттуда:

Вики1. По Г.А.Строганову:
<<<
Член Верховного уголовного суда по делу декабристов.
…
В 1827 году назначен членом Государственного совета.

В 1838 году официально представлял Россию на коронации английской королевы Виктории.
>>>

Вики2: По А.Г.Строганову:
<<<
В феврале 1831 года стал членом временного правления Царства Польского по управлению внутренними делами и полицией.
…
В период с января 1834 по 1836 год был товарищем министра внутренних дел Российской империи; с декабря 1834 года — генерал-адъютант императора Николая I; в 1836—1838 годах — малороссийским генерал-губернатором, а с 1839 по 1841 годы управлял Министерством внутренних дел.

>>>

Минвнудел из младшего Строганова вышел, наверное, такой же, как и дотогошный зам, а именно никудышный, и Коля-Раз его уволил. Однако, не унывающий, высшей зато пробы перец-имперец Александр поехал на пятом десятке лет жизни за границу, и не как папашка, отдыхать-лечиться, а уму-разуму учиться по Брусселям с Гейдельбергами:
<<<
В 1841—1842 годах жил в Париже, где изучал различные науки, прежде всего, анатомию [! - idohturov] в Парижском университете. Особое внимание он также уделял теории государственного управления…
>>>

Но место для ума-разума в анатомической структуре черепа графа Александра, судя по всему, предусмотрено не было,

и по возвращении младший Строганов вместо профессорской кафедры очутился, где попроще, и генералил тем, что было по силам, – подсчитывал списанные гаубицы:
<<<
Вернувшись в Россию, служил в военном ведомстве в должности инспектора запасной артиллерии.
>>>

Недолго его музыка играла и в кресле столичного генерал-губернатора – через год сослали графа Сашу с глаз долой на юга:
<<<
Пробыв год (1854) военным  губернатором  Санкт-Петербурга,  более  7  лет  был новороссийским и бессарабским генерал-губернатором.
>>>

ПС

Судьба А.Г.Строганова, сдаётся мне, была такая загогулистая потому, что импераша Коля-Раз так или иначе пытался отблагодарить фамилию. Его партнёру графу Грише уже ничего от жизни не надо было, вот разнообразные «пряники» и сыпались на недалёкого, увы, сынулю.

И глядя на куррикулум виты  графа Саши, осознаёшь в который раз типовую говённость всех этих империй.

Что от имперских перчилл остаётся потомкам?

Каменные безносые истуканы по эрмитажам-колизеям или по энциклопедиям-галереям очередные глядящие то с архиважной суровостью, то отвлечённо вдаль физии на парадных портретах, при мундирах, на которых  цацки-побрякушки девать некуда? Исторические анекдоты? Беф-строганов?

Всё, что ли?

А от вечно свободной мысли Сергеича – и это:

«…ты вечной тенью стал,
Грозя бедой преступной силе, -
И на торжественной могиле
Горит без подписи кинжал.»

И это:

«…
Паситесь, мирные народы!
Вас не пробудит чести клич!
К чему стадам дары свободы?
Их должно резать или стричь.
Наследство их из года в годы -
Ярмо с гремушками да бич».

И это:

«Беда стране, где раб и льстец
Одни приближены к престолу,
А небом избранный певец
Молчит, потупя очи долу.

»
И это:

«Я … холопом и шутом не буду и у царя небесного«.

И то,

и то,

и то!

И ещё не всё даже в Полном Собрании Сочинений!

  • (0) Коммент
Дек-20 10

Пушкин. Охота на поэта #15: Общая картина маслом

  • Мысли вслух
  • Cogito, Культура, Пушкин А.С., Цитаты

«Распроклятая ты мошка! Мы тебя!…»

Уже должно быть понятно, что под «Охотой на поэта» я имею в виду спецоперацию росимперской безопасности по ликвидации Пушкина. Такая подоплёка тех событий коррелирует с вышеупомянутой идеей Зинухова лишь частично: одно дело некий совпавший с невысказанным желанием Николая I заговор во главе с Бенкендорфом, другое – целенаправленная, санкционированная императором, высшей важности операция гэбухи, где Бенкендорф – лишь одна из ключевых фигур.

Cui bono?

Бенефициар «Охоты на поэта» очевиден – это император Коля-Раз. Я полагаю, что свои нужды он изложил очень узкому, особо доверенному кругу – ещё двум-трём лицам, включая, само собой, шефа жандармов Бенкендорфа. Причём главная причина «Охоты» – в той или иной форме тема «Родила царица … неведому зверушку» (сиречь, неоднократное обнародование Пушкиным информации о нелегитимности первой фигуры империи) – озвучена не была даже тут ввиду её чрезвычайной опасности в принципе, а всё обошлось жалобами на свободолюбивого «комара», чрезмерно надоевшего своим непокорством, «Гавриилиадно-Дипломными» укусами и жужжанием в стиле «Лукулла». Типа, достала мошка настолько, что пришла пора её прихлопнуть!

Я считаю, что ещё одна персона, входившая в эту особую группу участников охоты на поэта – это граф Строганов Г.А, и этому есть несколько веских причин. Именно от него Геккерн получил инструкции по инициации второй дуэли. Именно он был распорядителем похорон поэта (тоже вызвался с чего-то, совсем как Аршиак вызвался Вяземскому писать). Именно он стал руководить опекунством. Следовательно, этот Строганов обставлял, авторизовывал и контролировал расход императорских денежек, выделенных и разово на похороны Сергеича, и долгосрочно на содержание НН и её детей.

Это был свой для империи человек, причём свой в доску – за его внука вышла замуж ни много, ни мало дочь императора!

И недаром к его сыну отправили в командировку Соллогуба! Даже если бы Соллогуб не заболел и не застрял поэтому в Москве на два месяца, сынуля держал бы основного секунданта Пушкина в Харькове столько, сколько папуля укажет.

[Приличное количество любопытного материала по этому графу и его фамилии  дал очередной "непрофессиональный" пушкинист С.Ласкин в своей книге "Вокруг дуэли". Собранная им фактология и некоторые мои соображения лягут в основу одной из заметок далее.- idohturov]

Организационно-технической стороной «Охоты на поэта» занимался тот, кому положено по должности, – Бенкендорф. Остальные фигуры – все эти Дантесы/Данзасы и прочие Вяземские – были исполнительными пешками, отличающимися лишь по степени вовлечённости и информированности.

Что было сделано по технике? После изучения материалов по первой, несостоявшейся дуэли, было решено провести операцию в форме второй дуэли. К январю 1837 г. всё было подготовлено – проведена работа с исполнителями, изготовлен для запросившего страховку Дантеса бронежилет, отослан основной кандидат в секунданты Пушкина, предусмотрены меры по подставным секундантам. Осталось сгенерировать повод для дуэли, и «послесвадебный» Дантес получил приказ добиться требуемой для этого реакции Пушкина, а Вяземскому было рекомендовано максимально поспособствовать контактам будущих противников.

То, что «Охота на поэта» проводилась под покровом особой секретности, подтверждается артикулированным в записке Аршиака утверждением, что может помешать любая огласка, иными словами, застопорить дело, к примеру, мог обычный полицейский чин, получивший сигнал от узнавшего чувствительную информацию доктора.

Сверхоперативность второй дуэли также была предусмотрена планом Бенкендорфа, ибо опасалась имперская верхотура, что поэт успеет найти какую-либо контр-игру. Поэтому Геккерн и Аршиак имели соответственные «скоростные» инструкции, а Дантес без проблем получил на 27 января срочный отпуск со службы. Сергеичу специально оговаривались неотлагательность и неогласка дела, поскольку фактически решалась задача как можно скорее и втихомолку поставить его под пистолет.

Кончина Пушкина была только этапом этой операции. Завершили «Охоту на поэта» выработка витринной проимперской версии дуэли с параллельной зачисткой соответственно отыгранных фигур, PR-акция по распространению этой брехни и последующая раздача «сенаторских» бонусов отличившимся исполнителям.

ПС

Приводимый ниже инфопродукт

-  как раз из разряда этой брехливой проимперской туфты.

  • (0) Коммент
Дек-20 07

Пушкин. Охота на поэта #14: «Тёмный» секундант – 3

  • Мысли вслух
  • Cogito, Жуки на булавке, Культура, Пушкин А.С., Цитаты

«…косвенные улики говорят не в пользу Данзаса» (из публикации Н.Кофырина)

Додуэльное поведение секунданта Данзаса наводит мысль на вопрос в сталинском духе: «Вы – размазня или недруг Пушкина?» Всё, чем он озаботился до Чёрной речки, – это молча кивать, подписать составленные Аршиаком условия дуэли да, может, пистолеты забрать из оружейного магазина. Последуэльное поведение этого подпола у меня вопросов не вызывает.

1.Данзас заранее сыграл рояль не в интересах Сергеича, он ничего не сделал для страховки по медицинской линии – ни аптечки первой помощи не припас, ни с доктором каким не сговорился на всякий случай. A если последнее он не исполнил по требованию Аршиака (тот, напомню, опасался любой огласки, могущей помешать, а у всех докторов с гослицензией во все времена есть обязательство в скользких обстоятельствах стучать в полицию), то тогда он действовал строго по указке и в интересах противной стороны!
Ссылка Данзаса на преддуэльный цейтнот – гнилая. Найти врача секундант обязан, а поэтому расход времени на это предусмотрен. То, что Данзас озвучил тему, показывает, что сознавал он, что лишает Пушкина какой-либо медпомощи. А вот врач для Дантеса (Задлер) был на коротком плече времени, может быть, даже в карете Геккерна!

2.Формально секундант обязан доложить о дуэли в органы, и то, что Данзас не доносил, подтверждается в «Сентенции» учреждённой по дуэльному делу комиссии военного суда (цитата ниже взята из книги непомнящего Сенчи, это первый из ранее обещанных случай пользы от неё):
<<<
…не поступил по всей силе 142 воинского Артикула, не донес заблаговременно начальству о предпринимаемом … умысле и тем допустил совершиться дуэли и самому убийству, которое отклонить еще были способны…
>>>

Поэтому Н.Кофырин напрасно предполагает, что Данзас ходил к жандармам (вместо, замечу, аптеки!) типа во имя благой цели возможной остановки теми дуэли, и потому, дескать, впоследствии отказался от предложения Дантеса скрыть своё секундантство.

По мне, эта проговорка Данзаса <<< «На стороне барона Гекерена и Дантеса был, между прочим, и покойный граф Бенкендорф, не любивший Пушкина». Одним только этим нерасположением, утверждает Данзас, и можно объяснить, что дуэль Пушкина не была остановлена полицией>>> свидетельствует о том, что до выстрелов на Чёрной речке Данзас был в курсе, что Бенкендорф и некоторые его люди знали о предстоящей дуэли! И если так, то ему и доносить ничего никуда не надо и смысла нет играть в якобы предложенную Дантесом несознанку – и без того всё известно.

И думаю я, что это «предложение Дантеса» – позднейшая придумка, цель которой дополнить вид дела так, чтобы понадёжней обелить Данзаса, типа никаких контактов с гэбухой у него и не было, и не надо бы. Придумка получилась глупошная. А то не найдут бенкендорфщики второго секунданта -  Сергеич скажет, например. Да и само это «предложение Дантеса» очень характеризует его благородство, про которое фанфарами ныне трубят витали костины.

3.Ещё одна проблема именно Данзаса как секунданта – это его «однокрылость». Ведь он фактически был одноруким! Это аукнулось тяжело раненному Сергеичу, когда его волочили от барьера до повозки. Это раз. Как однорукий мог толком зарядить пистолет? Это два. Интересно ещё, был ли Данзас левша, мог ли он стрелять сам! Потому что по приведённому Кофыриным пункту 495 Дуэльного кодекса секундант имеет право застрелить нарушителя, а Дантес нарушил п.3 условий дуэли («Сверх того принимается, что после первого выстрела противникам не дозволяется менять место…«)!

Это нарушение упомянутый ранее Костин пытался выставить за доказательство суперблагородства Дантеса:
<<<
Дантес совершенно искренне был поражен результатом «своего выстрела», сделав попытку «броситься к нему», то есть своему противнику, как это можно расценить? И, во-вторых, когда Пушкин изъявил желание «сделать свой выстрел», он не вернулся на то место, откуда «сделал свой выстрел», вопреки 3-му пункту Условий: «…после первого выстрела противникам не дозволяется менять место для того, чтобы выстреливший первым, подвергся огню своего противника на том же расстоянии». А что делает Ж. Дантес? Он «дозволил» себе поменять место своего выстрела, но… в какую сторону? «Дантес остановился у барьера и ждал прикрыв грудь правою рукою». Всего-то на один шаг ближе к своей смерти, но сколько благородства в этом шаге?
>>>

В этом шаге, искренне радующем тупых (или подлых) псевдопушкинистов, – нарушение составленных Аршиаком условий дуэли, за которое в соответствии с правилами (про которые распедаливал в своих записках тот же Аршиак) секундант Данзас имел право выстрелить в Дантеса вместо упавшего Сергеича!

Вот ещё где играет рояль физическая способность секунданта стрелять! А мог ли стрелять «однокрылый» Данзас? Нет, если он – левша. Это три.

Кстати, становится понятно, зачем в дуэльном комплекте было два пистолета – второй предназначается для секунданта как раз на случай, если противник нарушит что-либо. И Данзас сменой пистолета избавился от своего оружия под предлогом попадания снега в ствол пистолета Сергеича! Снег в стволе выстрелу никак не мешал. Это четыре.

4.Итак, во время дуэли Данзас имел право выстрелить в Дантеса, но не использовал это право. Вместо этого он выждал, придёт ли в себя упавший на шинель Пушкин, и затем подсунул ему свой пистолет. И для Сергеича, находящегося теперь уже в сложнейших обстоятельствах тяжёлого ранения, всё началось по-новому: и контроль над этой переменой оружия, и повторное выцеливание сменившего позицию противника, и спуск курка!

И ведь превозмог всю тяжесть раны Сергеич, прицелился, выстрелил и попал же! Воистину такой человек долго будет любезен народу!

[Что-то там зудел насчёт пушкинского выстрела какой-то там типа философ? Соловьёв? Или как его? Да никак эту гниду! Одного этого зудежа достаточно, чтоб на свалку отправить всю его философию! - idohturov.]

5.Сразу после дуэли Данзас фактически оставил тяжелораненного поэта не только без первой, но и без надлежащей (т.е. в госпитале) медицинской помощи. Одно то, что хирург Задлер сперва обслужил Дантеса, и только потом, спустя более чем 2 часа, осмотрел истекающего кровью Пушкина, чего стоит!

6.А если посмотреть на контакты Данзаса после дуэли, то можно увидеть следущее.

6.1.31 января А.И.Тургенев застал его в очень тёплой компании:

6.2.Второй случай пользы от Сенчи (стр.237 его «Пуговицы Дантеса») в этом:
<<<
…послание [Аршиака] Вяземский отдал Данзасу, но тот вскоре вернул уже два письма – от дАршиака и от себя, тоже с объяснениями по поводу дуэли. Так возникла своего рода письменная версия случившегося, изложенная на бумаге в адрес князя Вяземского…
>>>

6.3.Третий случай пользы от Сенчи (стр.238 его «Пуговицы Дантеса») – это показания князя Педры на комиссии военного суда (вникните, уважаемые читатели, в зафиксированные судом слова Вяземского!):
<<<
…Господин Даршиак вызвался изложить в письме все случившееся, прося меня при том показать письмо Господину Данзасу для взаимной проверки и засвидетельствования подробностей помянутой дуэли…
>>>

Вот же ж каким боком, кстати, якобы не ведавший ничего о дуэли князь ПедрА оказался притянут к рассмотрению дела в суде. Только потому, что Аршиак вызвался ему писать, видите ли! А чего это  поспешно отъезжающему за границу «чоткому пацану» вздумалось тратить время на реляции в адрес какой-то ни пришей к звезде рукав ГнидоПедры Вяземской? А для сверки через Вяземского показаний с Данзасом, оказывается! И чтоб князь ПедрА заодно причесал возможные нескладухи и был в курсе деталей, чтоб впоследствии правильно, по-имперски распедаливать дуэльное дело всем интересантам!

[Очень даже пришей к звезде рукав был П.А.Вяземский. Вот ещё одно подтверждение поганой роли этой ГнидоПедры в судьбе Пушкина - idohturov.]

И что, всё это происходило согласно спонтанной собственной воле каждого из этой троицы, которая после дуэли не только вела переписку, но и совместные переговоры? Ага, блажен, кто верует!

7.Вопреки процедуре, в отличие от Дантеса Данзас не был арестован сразу после дуэли. Типа милостью императора. Типа дежурить-ухаживать, типа лепший друг. Вот время для выработки с подельниками официальной проимперской версии дуэли и появилось!

[Данзасова ответка в виде звонкого поцелуя монаршей задницы долго ждать себя не заставила:


]

+++

Ну как, «просветлел» ставший в 1857 году генералом «тёмный» секундант Данзас? Почему, кстати, долго становился? Наверное, потому, что шикарные каламбуры не мог острить.

Может, и потому, что по недалёкости своей ляпнул чегось не тось на суде, вот и пришлось имперской гэбухе изымать из судейского дела два листа и отодвигать генеральский звездопад на погоны клиента на 20 лет!

ПС

Таки да, прав А.Зинухов! Не надо мусолить путаные показания Данзаса. Истине это ни к чему.

  • (0) Коммент
Дек-20 03

Пушкин. Охота на поэта #13: «Тёмный» секундант – 2

  • Мысли вслух
  • Cogito, Культура, Пушкин А.С., Цитаты

Здесь можно ответить на вопрос 5 из «Охоты на поэта #1″: «Ожидал ли Сергеич дуэли после письма от 26.01.1837 г.?» Ответ – «Нет«. Почему? Потому что не было у него секунданта даже за 7-8 часов до дуэли!

Получив 26-го января сверхоперативно (с утра письмо туда и в тот же день ответ обратно с последующим от «пацана» Аршиака вечерним требованием, что  дело «должно быть закончено завтра«!) насквозь лживую вызовную цидулю от говённого голландского барона, сидел ли Сергеич сложа руки (или по версии «кота Васьки» Жуковского с раннего утра 27-го «весело напевал и много писал до 11-и»)?

Нет!

Пушкин уже вечером на балу у Разумовской попробовал ангажировать в секунданты английского дипломата Меджниса. Однако, тот, выяснив у Аршиака, что типа никакое примирение невозможно, отказался. Негативное известие от англичанина Пушкин получил далеко за полночь.

Наседавший накануне на балу «чоткий» Аршиак продолжал давить с самого утра 27-го января:

«Милостивый государь! Я настаиваю и сегодня утром на просьбе, с которой имел честь обратиться к вам вчера вечером. Необходимо, чтобы я переговорил с секундантом, выбранным вами, и притом в кратчайший срок. До полудня я останусь у себя на квартире; надеюсь ранее этого часа принять лицо, которое вам угодно будет прислать ко мне.
Примите, Милостивый Государь, уверение в моем глубочайшем уважении.
Виконт д’Аршиак.
С-Петербург.
среда, 9 ч. утра 27 января
».

То, что Сергеич сделал в ответ, удивительно лишь на первый взгляд:
«Виконт!
Я не имею ни малейшего желания посвящать петербургских зевак в мои семейные дела, поэтому я не согласен ни на какие переговоры между секундантами. Я привезу моего лишь на место встречи. Так как вызывает меня и является оскорбленным г-н Геккерн, то он может, если ему угодно, выбрать мне секунданта; я заранее его принимаю, будь то хотя бы его ливрейный лакей, что же касается часа и места, то я всецело к его услугам. По нашим, по русским, обычаям этого достаточно. Прошу вас поверить, виконт, что это мое последнее слово и что более мне нечего ответить относительно этого дела; и что я тронусь из дому лишь для того, чтобы ехать на место.
Благоволите принять уверение в моем совершенном уважении.
А. Пушкин.
».

Но «чоткому пацану» неймётся, подгорает у него в одном месте (там, где «горячая» линия с гэбушным куратором):

«Милостивый Государь!
Оскорбив честь барона Жоржа де Геккерна, вы обязаны дать ему удовлетворение. Вам и следует найти себе секунданта. Не может быть и речи о подыскании вам такового.
Готовый со своей стороны отправиться на место встречи, барон Жорж де Геккерн настаивал на том, чтобы вы подчинились правилам. Всякое промедление будет сочтено им за отказ в должном ему удовлетворении и за намерение оглаской этого дела помешать его окончанию. Свидание между секундантами, необходимое перед поединком, станет, если вы снова откажетесь, одним из условий барона Жоржа де Геккерна; а вы сказали мне вчера и написали сегодня, что принимаете все его условия.
Примите, милостивый государь, уверение в моем совершенном уважении.
Виконт д’Аршиак.
С-Петербург, 27 января 1837 г
.»

+++

А где же был первый из двух доверенных лиц и проверенных кандидатов в секунданты Сергеича? Где был уже побывавший в этой роли В.Соллогуб?

А в служебной командировке (раз!!!):

«… в начале декабря [1836 г. - idohturov] я был командирован в Харьков к А.Г.Строганову…»

Второй кандидат, Клементий Россет, как возможный секундант был «чоток» не менее Аршиака:

Вот как раз-то ко К.Россету на Пантелеймонную и поехал Сергеич утром 27-го января после утренней переписки с Аршиаком. Но его не оказалось дома, вот тоже наверняка из-за служебной надобности, как пить дать (два!!!).

И именно там, на Пантелеймонной, появившись после проезда Сергеича и прохаживаясь по улице, поджидал его Данзас (три!!!):

«27 января 1837 года К. К. Данзас, проходя по Пантелеймонской улице, встретил Пушкина в санях. В этой улице жил тогда К.О. Россет; Пушкин, как полагает Данзас, заезжал сначала к Россету...»

Вот как Данзас очутился в секундантах Пушкина! После цепочки якобы случайностей и когда загоняемому Аршиаком в цейтнот Сергеичу фактически некуда было деваться!

  • (0) Коммент
Ноя-20 30

Пушкин. Охота на поэта #12: «Тёмный» секундант – 1

  • Мысли вслух
  • Cogito, Жуки на булавке, Культура, Пушкин А.С., Цитаты

Может, хотя бы последний из оставшихся в живых непосредственных участников дуэли – подпол Данзас – не был повязан имперской гэбухой? Может быть. Однако на быстрый приклад детали дуэльного дела Сергеича говорят, что во-первых, росимперцы поработали с Данзасом если не до дуэли, то после (пусть с виду и косвенно), и во-вторых, как секундант Пушкина сей клиент был более угоден именно противной стороне. Его какое-то нейтральное, вяло-инертное поведение во время подготовки и в ходе самой дуэли, резко контрастирующее с чёткостью секунданта Дантеса Аршиака, было вовсе не в интересах Сергеича.

Моё внимание на проблемную «темноту» этой фигуры вслед за А.Зинуховым («Не путаные воспоминания Данзаса … следует бесконечно мусолить…«) обратил выступивший на полях Интернета некий Николай Кофырин (вроде криминолог, следовательно, непрофессиональный пушкинист!) со своей публикацией «Предал ли Пушкина Данзас» [вот ни много, ни мало! - idohturov].

К сожалению, то, что этот интересант последней дуэли Сергеича находится больше в состоянии угадывания, а не обоснованной и хорошо продуманной логики, сразу видно по цитате
<<< 14 февраля 2016 года на сайте «Эхо Москвы» я написал пост «Заговор против Пушкина». В 20:15 появился комментарий Г.М.Седовой: «По всей видимости, Данзас – глава заговора против Пушкина!» Я ответил: «Скорее всего, Данзас мог быть только соучастником. Организатором мог быть только император…» >>>,
поскольку император – не организатор дуэли (в этих словах Кофырина – попытка угадать, а не разумение), а бенефициар (а в этих моих словах – логика). Общая слабость мыслей Кофырина подтверждается и тем, что он не в курсе, кто автор «Диплома рогоносца», а это было интуитивно понятно с 2012 года даже костиным. Тем не менее, то, что Кофырин сообщает по дуэли и по Данзасу (хоть и несколько сумбурно, что, возможно, вызвано его полемикой с некоей Седовой Г., по всему «непомнящей пушкинисткой»), несомненно является полезным. Почему? Потому что из информации Кофырина можно сделать неожиданные и важные для для исследования дуэльного дела Пушкина выводы.

1.Кофырин предположил, что Данзас сообщил гэбухе о предстоящей дуэли:

<<<Возможно, чтобы спасти Пушкина и обезопасить себя, Данзас, как человек военный, сам донёс в 3-е отделение о готовящейся дуэли, в надежде, что жандармы не допустят поединка и этим он спасёт первого поэта России. Это, кстати, объясняет и то, почему Данзас отказался от сделанного ему Дантесом предложения скрыть своё участие в дуэли..

…

«На стороне барона Гекерена и Дантеса был, между прочим, и покойный граф Бенкендорф, не любивший Пушкина». Одним только этим нерасположением, утверждает Данзас, и можно объяснить, что дуэль Пушкина не была остановлена полицией. >>>

[Любопытна приведённая Кофыриным цитата гэбэшного чина Дубельта: "Начальник штаба корпуса жандармов генерал Л.В.Дубельт признавал: «Да, мы знали о предстоящем поединке, но жандармы по ошибке были направлены в Екатерингоф».]

2.В том числе цейтнотом Данзаса Н.Кофырин оттеняет и медицинские аспекты дуэли:

<<< По воспоминаниям Данзаса из раны Пушкина кровь лилась «рекой». Однако секундант не взял никаких лекарств и материалов для перевязки в случае ранения. Данзас объяснял это тем, что «был взят в секунданты за несколько часов до дуэли, времени было в обрез, и он не имел возможности подумать о первой помощи для Пушкина».

… А может быть, Данзас надеялся, что жандармы не допустят проведения дуэли? И именно поэтому не пригласил на дуэль врача, как это было положено по дуэльному кодексу.

… Если бы Пушкина везли на санях, то привезли бы вдвое быстрее и, значит, раненый потерял бы меньше крови.

... Согласно исследованию уральского хирурга Михаила Давидова («Дуэль и смерть А.С. Пушкина глазами современного хирурга») ошибка Данзаса в том, что Пушкина с места дуэли повезли не в госпиталь, где могли оказать хоть какую-то помощь, а домой.

… Данзас в течение трёх (!) часов искал хирурга по всему Петербургу.

… Данзас встретил выходившего из ворот доктора Шольца. Выслушав Данзаса, Шольц сказал ему, что он, как акушер, в этом случае полезным быть не может, но что сейчас же привезёт к Пушкину другого доктора. Шольц пригласил хирурга К.Задлера, который к этому времени уже успел оказать медицинскую помощь легко раненому Дантесу. [!-idohturov] >>>

3.У Кофырина говорится и о «Дуэльном кодексе»:

<<< Согласно «Дуэльному кодексу» того времени «как оскорбитель, так и оскорблённый, должны драться на дуэли сами лично. Заместители допускаются только в следующих случаях: а) сын может заступать своего оскорблённого отца, если последний слишком слаб для получения удовлетворения за оскорбление; если возраст оскорбителя подходил бы более к летам сына, нежели отца, и наконец, если последнему уже минуло 60 лет…»

…

«Дуэльный кодекс» того времени гласил:

377. Перед началом дуэли противники обязаны допустить секундантов противной стороны осмотреть их, с целью удостовериться в соблюдении вышеуказанных условий. Секунданты обязаны всегда исполнять эту формальность. Врачи стоят в нескольких шагах за секундантами.

454. Раненный первым выстрелом имеет право стрелять в противника, который не обязан приближаться к нему, в течение одной минуты с момента получения раны.

Запрещены:

492. Какие-нибудь резкие телодвижения противника, выстрелившего первым, ожидающего выстрела противника.

495. Секунданты противной стороны, стоящие рядом с ним, имеют право застрелить противника, совершившего нарушение. >>>

4.Кофырин даёт сведения и о последуэльных деталях судьбы Данзаса:

<<< После дуэли Данзаса должны были арестовать, однако ему было разрешено императором не покидать Пушкина до его последнего часа.

…

За секундантство на дуэли Пушкина Данзас был приговорён к повешению. Однако по ходатайству военного и надзорного начальства (!) император заменил это наказание на два дополнительных месяца ареста в Петропавловской крепости. На свободу Данзас вышел уже 19 мая 1837 года. Через два года после дуэли, в 1839 году, был награждён орденом Святого Станислава 2-й степени; в 1840 году к этому ордену была пожалована императорская корона. В 1844 году получил чин полковника, а в 1857 году вышел в отставку с присвоением чина генерал-майора. >>>

+++

Н. Кофырин, задаваясь достаточно очевидными вопросами (Почему Данзас не произвёл осмотр одежды Дантеса до дуэли и после дуэли? Почему секундант Данзас не прекратил дуэль после ранения Пушкина? Почему Данзас подал Пушкину другой пистолет, что также было нарушением правил дуэли (на это указал секундант Дантеса д’Аршиак)), заключает, что обвинять К.К.Данзаса «нельзя … за отсутствием прямых улик. Однако косвенные улики говорят не в пользу Данзаса«.

Однако, используя информацию Кофырина, можно сделать и другие выводы. Об этом – в последующих заметках.

  • (0) Коммент
Ноя-20 27

Пушкин. Охота на поэта #11: «Чоткий пацан»

  • Мысли вслух
  • Cogito, Жуки на булавке, Культура, Пушкин А.С., Цитаты

Очередная фигура дуэльного дела Пушкина – это виконт Аршиак (префикс д’ опущен для краткости), который атташе (или секретарь) французского посольства, читай, негласный сотрудник французской разведки.

Интересный вообще-то пацан этот «чоткий» мусье!

1.Вот так вот взять и смыться с непростой работы, для которой требуются непростые кадры! Уверен, стало быть, был Аршиак, что предстоящие разборки с начальством будут для него как с гуся вода.

2.И отпустили же его росимперцы, прекрасно зная, что чел проходит по уголовному делу кандидатом в висельники (!), и без всяких арестов, очных ставок и тому подобных допросов-протоколов-объяснительных! А ведь какие проблемы быстроногому фельдъегерю задержать мусью по пути? Тормознула же имперская гэбуха в своё время Шетарди, которого ободрали на границе как липку и плевать хотели на его ранг королевского посланника!

3.Да ещё письмо Вяземского заграничному адресату прихватил Аршиак с собой! Т.е. уверен был пацан, что пропустят его и местные блок-посты, и погранцы на границе. Гарантия, значит, ему была от росимперских, в виде беспроблемной подорожной и разрешения на выезд. Следовательно, тем, кто визировал ему паспорт, не нужно было беседовать с мусьёй на тему дуэльных деталек – им и так всё было ясно!

Таки замазан был сей «чоткий» виконт, определённо замазан!

[Вообще, надо иметь в виду, что ВСЕ иностранцы у имперской гэбухи были учтены, поскольку каждая заграничная персона проходила по специальному разделу в одной из экспедиций 3-го отделения. Следовательно, инфа, в том числе компрометирующая, там собиралась, и отчёты в папки подшивались. О таком положении дел история генерала Донадье как раз и вещует.]

Скорее всего, в кармане у Аршиака помимо письма князя Педры была ещё официальная реляция от Бенкендорфа, посредством которой ему можно было оправдаться перед своим руководством за оставление рабочего места, некая заведомо уважительная причина прекратить исполнять свои обязанности. К примеру, если он сам тотчас не уедет добровольно, то его махом уедут под конвоем по таким-то веским основаниям. Ну так, как в марте 1837 г. уехали Дантеса по резолюции императора.

Что ещё любопытного имеется по Аршиаку? А резкая перемена в поведении его как секунданта, если январь-1837 с ноябрём-1836 сравнивать. Если тогда, в ноябрьских разговорах с коллегой – секундантом Сергеича Соллогубом – виконт распедаливал, «что он всю ночь не спал, что он хотя не русский, но очень понимает, какое значение имеет Пушкин для русских«, то в январе это его понимание куда-то улетучилось. Это раз. В январе Аршиак буквально гнал Сергеича к барьеру, как на пожар, буквально не давал передохнуть, бомбардируя его своими записками. Это два.

Я полагаю, что такое переобувание виконта в прыжке было следствием нарисованного ему росимперской гэбухой предложения, от которого клиенту невозможно было отказаться. А с учётом оперативности и беспроблемности убытия его с территории, управляемой Росимперией, становится понятно, что во втором дуэльном эпизоде дела Пушкина «чоткий» Аршиак был марионеткой Бенкендорфа и просто исполнял получаемые от жандармского куратора инструкции.

ПС

Аршиаку, наверное, даже заплатили, и за участие, и чтоб не жужжал впоследствии лишнего.
Допустим, сумму в сколько-то годовых окладов, вполне покрывающую расходы на что-нибудь существенное, типа открытия собственного небольшого магазинчика – подобно тому, как в повести Сергеича заплатил Дефоржу Дубровский.

  • (0) Коммент
Ноя-20 25

Пушкин. Охота на поэта #10: Ещё один сенатор

  • Мысли вслух
  • Cogito, Жуки на булавке, Культура, Пушкин А.С., Цитаты

Здесь хотя и кратко, зато плотно речь пойдёт об одной из ключевых фигур дуэльного дела Сергеича – Дантесе. Портянки про его «благородство» и про детальную биографию вплоть до поросших седым мхом колен пусть расписывают витали щёголевы и всякие там костины, а мне исключительно важен один лишь приведённый А.Зинуховым факт получения Дантесом задания от имперской гэбухи по делу Донадье и последующего отчёта сего конногвардейского танцора перед жандармским чином Орловым.

Какая ещё информация о подобных контактах этого несостоявшегося голландца с росимперскими фигурами имеется в наличии?

1.Последуэльная встреча Дантеса с одним из высших представителей империи – братом императора – уже упоминалась.

2.Даже в Википедии (!) говорится, что длительное время Дантес был имперским агентом:

<<<
Многие годы Дантес был связан с русским посольством в Париже и являлся его осведомителем: так, посол Киселёв писал канцлеру Нессельроде 28 мая 1852 года: «Господин Дантес думает, и я разделяю его мнение, что Президент (Луи-Наполеон) кончит тем, что провозгласит империю» .

Почти через тридцать лет, 1 (13) марта 1881 года, князь Орлов в шифрованной телеграмме министру иностранных дел передал следующее: «Барон Геккерн-д’Антес сообщает сведение, полученное им из Женевы, как он полагает, из верного источника: женевские нигилисты утверждают, что большой удар будет нанесён в понедельник». Речь шла о покушении на Александра II.
>>>

3.В мае 1852 г. Дантес встречался в Потсдаме и с самим росимператором, типа в качестве доверенного лица президента Луи-Наполеона. Зачем? Скорее всего затем, чтобы прозондировать мнения российского, австрийского и прусского «коллег» Луи насчёт его желания стать французским императором Наполеоном III. Почему именно Дантес был определён в посланники? А похоже, Луи в курсе пребывал, что не чужак этот персонаж для по меньшей мере пары «коллег» – и по старой памяти для российского, и для австрийского, где в голландских послах уже несколько лет подвизался барон Геккерн. Коля-раз пробухтел насчёт этой встречи  с Дантесом какую-то лабуду, типа «что он не примет его как официального представителя «вследствие решения военного суда, по которому он был удалён с императорской службы», но будет говорить с ним как с «бывшим офицером гвардии, осуждённым и помилованным»«. Сиречь, и спустя 15 лет после 1837 года Николаша-»Параша» отнёсся к Дантесу на словах как к своему бывшему, а на деле бывших в гэбухе не бывает, как известно.

Якобы в качестве благодарности за исполненное поручение Наполеон III пожаловал Дантесу лычку несменяемого сенатора с симпатичным прицепчиком в виде нехилого оклада (почувствовать денежную «дельточку» можно, если сравнить назначенное содержание с нытьём папаши Дантеса в письме Геккерну по поводу сумм, направляемых на «подогрев» начинающего росгвардейца). Что-то многовато для не очень обременительной миссии по сбору мнений, не требующей от посыльного каких-либо выдающихся подвигов, не так ли? То ли дело, если к ответному посланию российского императора была присовокуплена соответственная и убедительно подкреплённая просьба.

4.Косвенно вербовка Дантеса имперской безопасностью подтверждается тем, что ему легко сходило с рук разгильдяйство на кавалергардской службе. Ибо не там, не во фрунте или в казармах конногвардейского полка находились его главные обязанности!

+++

Так чем же сердце успокоилось у этого помилованного российским императором и облагодетельствованного французским долгоиграющего жандармского агента?

А вот чем (цитируется по Википедии):
<<<
По рассказу внука Дантеса, Луи Метмана, его дед «был вполне доволен своей судьбой и впоследствии не раз говорил, что только вынужденному из-за дуэли отъезду из России он обязан своей блестящей политической карьерой, что, не будь этого несчастного  поединка,  его  ждало  незавидное  будущее командира полка где-нибудь в русской провинции с большой семьёй и недостаточными средствами».
>>>

Что значат эти слова Дантеса? А буквально то, что не будь дуэли, был бы он никто!

Что значит блестящая политическая карьера? А то, что от имперских персон, распоряжающихся громадными, недоступными для обычного клиента суммами, Дантесом получено вознаграждение за некую очень важную для них услугу!

Итак, Дантес и до дуэли был жандармским агентом и после многие десятилетия оставался на связи с имперской разведкой, а по его же словам всем своим счастьем он был обязан «несчастному поединку». Следовательно, щедрый компенсарик размером с пожизненное безбедное существование он получил за дуэль, за результат, за то, что смертельно ранил Сергеича. И получил он эту компенсацию именно от Росимперии, поскольку другим империям судьба невыездного русского поэта заведомо была безразлична.

Следовательно, Росимперия была заинтересована в смерти Пушкина!

Вот где хоть и не стопроцентная, но таки приличная корреляция моего взгляда на дуэльное дело Сергеича с идеями Александра Зинухова. Почему не стопроцентная? Потому что Зинухов выставляет исключительно Бенкендорфа в качестве главной пружины заговора против Пушкина, оставляя Николая практически белым и пушистым в этом деле.

ПС1

По своей ли воле действовал Дантес, когда выходил в январе к барьеру?
Нет! По своей воле он увернулся от дуэли в ноябре.

ПС2

И в Бадене отнюдь не каламбурил Дантес с братом императора, а получил из первых рук инструкции, как в дальнейшем распедаливать во всякоразных беседах дуэльное дело, и заодно оговорил суммы и сроки бонуса за выполненное по приказу Росимперии задание.

  • (0) Коммент
Ноя-20 23

Пушкин. Охота на поэта #9: Брехня имперского официоза

  • Мысли вслух
  • Cogito, Жуки на булавке, Культура, Пушкин А.С., Цитаты

Сам факт фабрикации Вяземским в компании с имперскими гэбистами «письма графу» одним щелчком сшибает драпировочный флёр правдивости с предлагаемой потенциальным интересантам дела Пушкина лживой официальной версии дуэли. Все эти брехливые «многие тайны», которыми пытался «окутать» в угоду империи последние дни жизни Сергеича гнилой князь Педра, исчезают без следа.

М. М. Сафонов в статье «Кровь Пушкина и на семействе Вяземских?« (Петербургский исторический журнал № 3 (2019)) приводит эту слепленную Педрой и посланную брату императора Михаилу Романову  официальную туфту:

<<<
«Бартеневу Вяземские изложили созданную ими в феврале 1837 г. легенду о гибели  Пушкина, но с некоторыми добавлениями. Напомним основные черты этой легенды. Дантес ухаживал за Пушкиной. Получив анонимные письма, Пушкин вызвал на дуэль Дантеса; чтобы расстроить дуэль, Геккерн распустил слух, что Дантес добивался руки свояченицы Пушкина Екатерины Гончаровой. Пушкин узнал об этом уже после того, как тетка невесты Е. И. Загряжская и Геккерн договорились о свадьбе, и взял назад свой вызов. Свадьба не разрядила напряжения, но лишь его усилила. Свет решил, что Дантес принес себя в жертву, чтобы спасти честь Наталии Николаевны. Реакция общества усугубила положение впечатлительного поэта. Дантес продолжал ухаживать за его женой. Сплетни возобновились. Пушкин, желая кровавой развязки, написал Геккерну оскорбительное письмо. Дантес вызвал Пушкина на дуэль».
>>>

Угодил ли князь Педра имперцам  своей брехнёй? Ответ «да» подтверждается дождём чинов и регалий, просыпавшихся на него впоследствии – от академика и генерала в августе 1839 г. через главного по печати и цензуре [!-idohturov] ещё при Николае в 1855 г. до замминистра народного просвещения [!-idohturov], сенатора, члена Госсовета.

Уж просветил народ этот б.у. главный цензор и заместитель министра своим враньём про Пушкина, так просветил! Зато не напрасно пыхтел-старался, получив за свои потуги от империи лычки сенатора с креслом госсоветника и фишками обер-шенка впридачу!

ПС

По имеющейся современной, т.е. без дореволюционных «ятей» и «фит» литературе о дуэльном деле Пушкина видно, что нынешние «литературоведы» и «пушкиноведы» на зарплате будут до последнего держаться за эту «официальную» от послужившего империи «народного просветителя» легенду. Типа новаторские вариации оной (наподобие «сперматозоидно-самоубийственных» фантазий от всякоразных костиных) всё одно в итоге будут укладываться в педро-вяземское «Пушкин, желая кровавой развязки, написал Геккерну оскорбительное письмо«. Поэтому легко предвидеть, что вся эта непомнящая публика и в отношении фальшивого «письма графу» будет пыжиться в стиле Председателя Пушкинской комиссии, когда тот в ответ на информацию, что Сергеич сам сработал «Диплом рогоносца», поначалу якобы «растерялся как-то» и поэтому «печатно не реагировал», а потом, когда его молчаливая «растерянность» затянулась до неприличия, вылупился и объявил истину тошнотворным наветом на оберегаемый им имперский «официоз».

  • (0) Коммент
Ноя-20 20

Пушкин. Охота на поэта #8: Неотправленное письмо – 3

  • Мысли вслух
  • Cogito, Культура, Пушкин А.С., Цитаты

В каждой строчке только точки после буквы Л…
Ты поймёшь, конечно, всё, что я сказать хотел…

(Из песни «Неотправленное письмо» в исполнении В.Ободзинского)

Вот текст этой фальшивки (очевидные вставки Вяземского в исходный автограф Пушкина про вид бумаги, «друзей» и «правительство» выделены жирным шрифтом):

<<<<<<<<<<<<

«Граф! Считаю себя вправе и даже обязанным сообщить вашему сиятельству о том,  что недавно произошло в моем семействе. Утром 4 ноября я получил три экземпляра анонимного письма, оскорбительного для моей чести и чести моей жены. По виду бумаги, по слогу письма, по тому, как оно было составлено, я с первой же минуты понял, что оно исходит от иностранца, от человека высшего общества, от дипломата. Я занялся розысками. Я узнал, что семь или восемь человек получили в один и тот же день по экземпляру того же письма, запечатанного и адресованного на мое имя под двойным конвертом.
Большинство лиц, получившим письма, подозревая гнусность, их ко мне не переслали.
В общем, все были возмущены таким подлым и беспричинным оскорблением; но, твердя, что поведение моей жены было безупречно, говорили, что поводом к этой низости было настойчивое ухаживание за нею г-на Дантеса.

Мне не подобало видеть, чтобы имя моей жены было в данном случае связано с чьим бы то ни было именем. Я поручил сказать это г-ну Дантесу. Барон Геккерен приехал ко мне и принял вызов от имени г-на Дантеса, прося у меня отсрочки на две недели.
Оказывается, что в этот промежуток времена г-н Дантес влюбился в мою свояченицу, мадемуазель Гончарову, и сделал ей предложение. Узнав об этом из толков в обществе, я поручил просить г-на д’Аршиака (секунданта г-на Дантеса), чтобы мой вывоз рассматривался как не имевший место. Тем временем я убедился, что анонимное письмо исходило от г-на Геккерена, о чем считаю своим долгом довести до сведения правительства и общества.
Будучи единственным судьей и хранителем моей чести и чести моей жены и не требуя вследствие этого ни правосудия, ни мщения, я не могу и не хочу представлять кому бы то ни было доказательства того, что утверждаю. Во всяком случае, надеюсь, граф, что это письмо служит доказательством уважения и доверия, которые я к вам питаю.
С этими чувствами имею честь быть, граф, ваш нижайший и покорнейший слуга».
>>>>>>>>>>>>

Что же ещё помимо очевидных вставок от князя Педры имеется в этой цидуле странного? Ведь даже если убрать этот вяземский «жир», то всё равно текст получается корявым, далёким от привычно точной, выверенной пушкинской мысли:

<<<<<<<<<<<<

«Граф! Считаю себя вправе и даже обязанным сообщить вашему сиятельству о том, что недавно произошло в моем семействе. Утром 4 ноября я получил три экземпляра анонимного письма, оскорбительного для моей чести и чести моей жены. Я занялся розысками. Я узнал, что семь или восемь человек получили в один и тот же день по экземпляру того же письма, запечатанного и адресованного на мое имя под двойным конвертом.

Мне не подобало видеть, чтобы имя моей жены было в данном случае связано с чьим бы то ни было именем. Я поручил сказать это г-ну Дантесу. Барон Геккерен приехал ко мне и принял вызов от имени г-на Дантеса, прося у меня отсрочки на две недели.

Оказывается, что в этот промежуток времена г-н Дантес влюбился в мою свояченицу, мадемуазель Гончарову, и сделал ей предложение. Узнав об этом из толков в обществе, я поручил просить г-на д’Аршиака (секунданта г-на Дантеса), чтобы мой вывоз рассматривался как не имевший место.

Будучи единственным судьей и хранителем моей чести и чести моей жены и не требуя вследствие этого ни правосудия, ни мщения, я не могу и не хочу представлять кому бы то ни было доказательства того, что утверждаю. Во всяком случае, надеюсь, граф, что это письмо служит доказательством уважения и доверия, которые я к вам питаю.
С этими чувствами имею честь быть, граф, ваш нижайший и покорнейший слуга».

>>>>>>>>>>>>

Вот эти явные странности:
1.»Утром 4 ноября» противоречит с «недавно [произошло]» и «получили в один и тот же день».
2.Если имя жены связывается с неким другим именем, то зачем говорить про это Дантесу?
3.Почему «я не могу…предоставлять доказательства…»?

Без странности 1 «Утром 4 ноября» текст начинает звучать чётко:

«Граф! Считаю себя вправе и даже обязанным сообщить вашему сиятельству о том, что недавно произошло в моем семействе. Я получил три экземпляра анонимного письма, оскорбительного для моей чести и чести моей жены. Я занялся розысками. Я узнал, что семь или восемь человек получили в один и тот же день по экземпляру того же письма, запечатанного и адресованного на мое имя под двойным конвертом».

[Кстати, похоже, что исходно это был черновой автограф Пушкина. Сергеич пока не знал, какому именно графу он будет отправлять будущее письмо, поэтому "сиятельство" в тексте есть, а имени его нет!]

Словосочетание «Утром 4 ноября«, которое нужно исключительно для последовательного построения связки «Диплом» – вызов Дантесу, вставил Вяземский (или какой ещё бенкендорфщик). И выставил себя дураком! Почему? Не только потому, что вызов Дантесу был послан до рассылки «Диплома». Ещё и потому, что «Диплом» никоим образом не мог быть для этого использован. Информация в нём – она для служебного пользования, а не для распространения – Сергеич знал, что делал, когда рисовал «дипломную работу»! И выстраивать на базе «Диплома» официальное дело – это проколка имперских гэбистов и их вяземских холуев. Не знали они, что с ним делать, куда бы приспособить, ничего более подходящего под рукой не имелось, вот и обделались.

Странность 2: «Мне не подобало видеть, чтобы имя моей жены было в данном случае связано с чьим бы то ни было именем. Я поручил сказать это г-ну Дантесу«.

Если под «данным случаем» подразумевать получение «Диплома», то в нём имя жены Пушкина (и не имя, а фамилия, да и то косвенно, через назначение Сергеича коадъютером) связано с текущим императором. Зачем поручать (кому-то!) говорить про это неподобие Дантесу (ещё кому-то!), чтобы весь Питер перетёр сие до косточек, что ли?

[Супер-умной штукой, такой же, как в своё время "Гавриилиада", этот "Диплом рогоносца" получился! И требуемую рояль отыграл, и использовать его супротив Сергеича нельзя! - idohturov]

Странность 3: Что за немочь-то в предоставлении доказательств «того, что утверждаю» ? И что доказывать? Ведь изложенные ранее в письме обстоятельства, все связанные с ходом первого несостоявшегося дуэльного дела и «Дипломом», и так уже были известны достаточному кругу лиц, зачем их доказывать? Или в исходном автографе Сергеича утверждалось нечто другое? Или немочь эта из разряда «гавриилиадной», когда объяснительную Пушкина могли зреть лишь императорские очи?

А если теперь обкорнать странности 1 и 2, оставляя вопросительную «немочь», и убрать пустопорожнюю информацию о ходе первого дуэльного дела, то получится вот что:

«Граф! Считаю себя вправе и даже обязанным сообщить вашему сиятельству о том, что недавно произошло в моем семействе. Я получил три экземпляра анонимного письма, оскорбительного для моей чести и чести моей жены. Я занялся розысками. Я узнал, что семь или восемь человек получили в один и тот же день по экземпляру того же письма, запечатанного и адресованного на мое имя под двойным конвертом.

Мне не подобало видеть, чтобы имя моей жены было в данном случае связано с чьим бы то ни было именем.

Будучи единственным судьей и хранителем моей чести и чести моей жены и не требуя вследствие этого ни правосудия, ни мщения, я не могу и не хочу представлять кому бы то ни было доказательства того, что утверждаю. Во всяком случае, надеюсь, граф, что это письмо служит доказательством уважения и доверия, которые я к вам питаю.

С этими чувствами имею честь быть, граф, ваш нижайший и покорнейший слуга».

Ой!

А ведь в таком виде это – «Мне не подобало видеть…» – угроза! Кому? Тому, с чьим в данном случае именем связано имя жены Пушкина, сиречь, текущему императору. И действительно, тогда Сергеич не может предоставить какому-то там сиятельству доказательство – текст «Диплома рогоносца», ибо не сиятельственного уровня тема!

Одно точно можно сказать про «сиятельство» – этот граф должен быть вхож к Николаю.

ПС

Бенкендорфу или Нессельроду или ещё какому Канкрину предназначалось это письмо? Вполне может быть, что им всем. Главное, чтобы оно дошло до истинного адресата – императора, а через кого это получится быстрее – какая Сергеичу разница?

И само собой, после ознакомления с таким посланием императору захочется встретиться с автором, и непременно в компании с шефом госбезопасности, поскольку для последнего целость жопы императора (имиджа в том числе) – первейшая обязанность.

  • (0) Коммент
Ноя-20 20

Пушкин. Охота на поэта #8: Неотправленное письмо – 2

  • Мысли вслух
  • Cogito, Культура, Пушкин А.С., Цитаты

И в суму его пустую
Суют грамоту другую!

В этой заметке материалы, на которых базировалось открытие факта фабрикации Вяземским с подачи имперской гэбухи «неотправленного письма Пушкина Бенкендорфу», будут изложены подробно.

1.Начнёт А.Зинухов со своим «Медовым месяцем императора«:

<<< Вера исследователей в точность рукописных материалов, особенно если речь идет об автографах Пушкина, поразительно велика. Найденные в Харькове копии писем А.С. Пушкина позволили подробнее изучить подлинность пушкинских автографов. Как сообщили мне эксперты-почерковеды, из трех, считавшихся безусловно написанных Пушкиным писем, представленных мною на экспертизу в виде сканированных копий, одно написано не Пушкиным, а в другом имеются вставки, вписанные иным почерком, но «под Пушкина». Следует подумать о возможности фабрикации пушкинских автографов. На первый взгляд, письмо Пушкина к барону Геккерну от 26 марта [января? - idohturov] 1837 года, найденное мною в Харькове, написано почерком А.С. Пушкина, но ученые уверяют, что это всего лишь копия.

… Для сравнения я предложил факсимиле писем А.С. Пушкина, опубликованные в различных академических изданиях. Почерковедческую экспертизу проводила эксперт Татьяна Викторовна Сохранич. Меня интересовал только один вопрос: написано ли письмо, находящееся у меня, рукою Пушкина?

… Тем временем эксперты окончили работу над письмом, представленным мною в отдел почерковедения Института судебной экспертизы. Вывод их был суров: «Рукописный текст письма на французском языке (приложение № 1) выполнен не тем лицом, которым выполнены рукописные тексты двух писем на французском языке (приложение № 2, приложение № 3), фотолитографические копии которых были представлены и исполнителем которых, как следует из литературных данных, являлся А.С. Пушкин».

Следует помнить, что подлинника письма к Геккерну у исследователей нет. Барон забрал его, покидая Россию. В архиве потомков Геккерна оно не обнаружено. Таким образом, сличить тексты возможности нет. Это давало Третьему отделению свободу маневра, позволяющего внести в текст копии нужные изменения. Но эти изменения должны были быть написаны почерком Пушкина!

В распоряжении тайной полиции имелась служба, которая занималась фальшивыми ассигнациями, монетами, штемпелями и документами. А это значит, что в состав её должны были входить мастера по подделке документов и почерков.

Образцы почерка Пушкина у Третьего отделения имелись в изобилии. Только графу Бенкендорфу он написал 58 писем. >>>

Итак, А.Зинухов, имея на руках подделанное под Пушкина письмо, совершенно обоснованно задался вопросом о возможной фабрикации пушкинских автографов!

2.Продолжает М.Сафонов («Кровь Пушкина и на семействе Вяземских?«, Петербургский исторический журнал № 3 (2019)):

<<<
Чтобы документально обосновать свою версию, Вяземский составил дуэльный сборник документов, которые как будто полностью подтверждали рассказанное Петром Андреевичем. Но был в сборнике документ, который не укладывался в прокрустово ложе созданной легенды, и поэтому князь оставил его без какого бы то ни было комментария. Это письмо Пушкина от 21 ноября некоему графу (в сборнике он назван Бенкендорфом). В этом письме поэт заявлял: он убедился, что составителем анонимных писем был Геккерн, и посему считал своим долгом известить об этом правительство и общество.
Разумеется, такой важный документ, да еще исходящий от самого Пушкина, требовал комментария. Это хорошо сознавал сам Вяземский. Излагая Бартеневу свою версию, он предпринял попытку вписать этот важный документ в созданную им легенду. Бартенев записал буквально следующее: «Свадьбу сыграли <…> Друзья Пушкина успокоились, воображая, что тревога прошла. После этого государь, встретив где-то Пушкина, взял с него слово, что, если история возобновится, он не приступит к развязке, не дав ему знать наперед.
Так как сношения Пушкина с государем происходили через графа Бенкендорфа, то перед поединком Пушкин написал известное свое письмо на имя графа Бенкендорфа, собственно, назначенное для государя. Но письма этого Пушкин не решился послать, и оно найдено было у него в кармане сюртука, в котором он дрался».
Здесь что ни слово, то намеренная, тщательно продуманная ложь. Письмо датировано 21 ноября 1836 г. Как это мог Пушкин перед поединком, т. е. в январе, написать письмо с ноябрьской датой, которое якобы было найдено у него в сюртуке после поединка? По словам Вяземского, Пушкин этим письмом через Бенкендорфа уведомлял Николая I, что «приступает к развязке», другими словами — сообщал о предстоящей дуэли. Но ничего подобного в письме нет. Из письма вовсе не явствует, что оно было адресовано шефу жандармов.
Да и сама ситуация, когда царь берет слово с камер-юнкера, что тот, прежде чем драться, уведомит его об этом, т. е. как бы должен получить монаршую санкцию на дуэль, представляется, мягко говоря, нелепой. Зачем Вяземскому понадобилось сочинять эти небылицы?
…
В архиве Вяземского сохранился один очень важный документ. Это запись наблюдений князя над почерком пасквиля. Вяземский проделал экспертизу анонимного письма и записал свои выводы. Он отметил, что письмо «писано в роде готических печатных букв» и проанализировал начертание литер. Обнаружив ошибку в правописании, Вяземский пришел к заключению, что это «даже не лакейская какая-нибудь безграмотность». Такая ошибка «не может быть сделана русским, но должна быть сделана иностранцем». По мнению князя, «бумага, должно быть, иностранная, глянцевая». Отсюда был только один шаг до заключения, что этим иностранцем являлся Геккерн: других иностранцев в кружке Карамзиных–Вяземских не было. Вывод Вяземского оказался неверен. В 1924 г. известный пушкинист Б. В. Томашевский проанализировал не написание букв, а всю систему письма и пришел к заключению, что иностранец не мог написать пасквиль, потому что начертание некоторых печатных латинских букв писавший, по своему неведению, воспроизвел по-русски…

>>>

Спасибо М.Сафонову за эти мысли по «странному» письму и информацию из архива Педры Вяземского!

3.Последнюю исходку даёт Н.Эйдельман («Статьи о Пушкине», М, НЛО, 2000, сс.307-308) в заметке «IV. Письмо Пушкина – А.Х.Бенкендорфу от 21 ноября 1836 г.»:

<<< Самый ранний из известных нам списков этого послания через 17 дней после кончины поэта, 14 февраля 1837 г., был приложен к письму П.А.Вяземского великому князю Михаилу Павловичу». >>>

Спасибо и Н.Эйдельману!

+++

Откуда у князя Педры взялся самый ранний экземпляр «письма графу»? Да сам Педра его и состряпал по приказу империи на основании некоего автографа Сергеича, найденного имперской гэбухой при посмертном разборе бумаг поэта. Вот откуда там шитая белыми нитками очерняющая Пушкина брехня про «дипломное» авторство Геккерна! Вот почему Педра переобулся в прыжке в своих писульках в начале февраля 1837 г.! Начальство приказало так распедалить тему, чтобы замкнуть всё дело исключительно на уже отыгранных фигурах Геккерна и Дантеса.

И становится понятно, почему Вяземскому пришлось совать эту февральскую «грамотку» Сергеичу в карман январского дуэльного сюртука. Ничего более путного, дабы приклеить эту посмертную фальшивку к тогда ещё живому поэту, имперцы придумать не смогли!

  • (0) Коммент
Ноя-20 19

Пушкин. Охота на поэта #7: Польза непрофессиональной пушкинистики-2: Петраков

  • Мысли вслух
  • Cogito, Культура, Пушкин А.С., Цитаты

Мысли второго представителя полезной непрофессиональной пушкинистики Н.Петракова, изложенные в книге «Петраков Н. Я. Пушкин целился в царя. Царь, поэт и Натали / Н. Я. Петраков — «Алисторус», 2013 — (Жизнь Пушкина)», уже анализировались при исследовании «Диплома рогоносца«. Поэтому далее будут приведены только те моменты работы уважаемого академика, которые имеют отношение к рассматриваемой теме.

1.Оказывается, успевший по словам Сергеича влюбиться за 2 недели в Е.Гончарову Дантес женился по приказу начальства. Об этом написала дочь императора Коли-Раз Ольга:

<<< …папа поручил Бенкендорфу разоблачить автора анонимных писем, а Дантесу было приказано жениться на младшей сестре Натали Пушкиной, довольно заурядной особе». Извиним автору маленькую неточность (Е. Гончарова была старшей, а не младшей сестрой). Оценим это важнейшее, доселе не известное нам сообщение: Николай I приказал Дантесу жениться на свояченице Пушкина». (Цитируется по книге И.Андроникова «Рассказы литературоведа», М., «Детская литература», 1973 г., стр. 219). >>>

Вот она – подсказка к ответу на вопрос #3! Бедный, но с суперперспективами по брачной части офицер конной гвардии женился на бесприданнице по приказу! А вот чего ради? На 99,99% ради щедрого вознаграждения, не только убедительно обеспечивающего всё дальнейшее существование этой новоиспечённой ячейки светского общества, но и компенсирующего Дантесу утраченные жениховские перспективы, например, с фигурами типа милой Эмилии Мусиной-Пушкиной!

«Приказной» характер этой свадьбы косвенно подтверждается сверхоперативностью необходимых для неё одобрений: требовались, во-первых, разрешение для Екатерины Гончаровой, потому что она была фрейлиной, и во-вторых, церковное благословение на брак православной с католиком.

Отмечу также, что не одно только лишь сообщение о «свадебном» приказе здесь важно. Козырную рояль играет и упоминание о поручении Бенкендорфу «разоблачить автора анонимных писем»! Вот очень интересно, что же делалось и что было достигнуто имперской гэбухой в исполнение этого приказа.

2.Достоин особого внимания описанный Петраковым случай с нарушением придворного протокола (неприглашение Сергеича, приглашение только НН):

<<< Далее, он явно ставится в унизительное положение в связи с открытием осенне-зимнего сезона 15 ноября. Дело в том, что этот первый официальный бал имел всегда ритуальное значение. Так вот, Пушкин не получает приглашения на этот бал, хотя по званию камер-юнкера обязан был его получить. Но приглашение получает его жена, что с точки зрения придворного этикета являлось нонсенсом. Впоследствии императрица скажет, что Пушкину приглашение не было послано, поскольку она слышала, «он носит траур по матери» (злопамятный ответ на пушкинскую мотивировку его отсутствия на петергофском балу 1 июля). … Вычеркнуть из списка приглашенных человека, обязанного быть на мероприятии по протоколу, да еще при этом оставить в списке его жену было грубейшим нарушением всех норм тогдашней придворной жизни. Даже Наталья Николаевна поняла двусмысленность ситуации и обратилась к Жуковскому (не к мужу!) за советом. Жуковский в самой категоричной форме потребовал от Натальи Николаевны обязательного присутствия на балу. Он не постеснялся зафиксировать свой вердикт в записочке, посланной жене поэта. Это позволяет нам составить представление о том, на чьей стороне в этой игре был воспитатель царских детей. Так что Пушкин получил пощечину не только от коронованных особ, но и от старшего собрата по перу (да и от жены тоже, поскольку она с радостью послушалась Жуковского). >>>

[Оставим за бортом характерные для не знающего истины "Домика в Коломне" академика эмоцухи типа получения Сергеичем пощёчин.] Чисто внешне это вроде бы рядовой эпизод «битвы» Параши-Николаши с Маврушкой-Пушкиным. А интересен он, во-первых, из-за даты 15 ноября 1836 г., а во-вторых, поведением «кота Васьки» Жуковского, показывающим реальную, недалеко ушедшую от вяземского гнилья цену его последуэльным запискам о деле Пушкина.

3.Н.Петраков даёт изрядно материала в подтверждение «царственной линии» «Диплома рогоносца«. Вот лишь некоторые примеры:

<<< «Теперь я не могу спокойно гулять в парке, – писала она [НН - idohturov] дедушке А. Н. Гончарову 31 июля 1831 г., – так как узнала от одной барышни, что их величества хотят знать, в какие часы я гуляю, чтобы меня встретить.» >>>

<<< 14 ноября 1831 г. появляется приказ о восстановлении титулярного советника А. С. Пушкина в Иностранной коллегии с окладом 5000 рублей в год, что семикратно превышало ставки чиновников подобного ранга. И почти тут же происходит событие, ставшее знаковым для Пушкина. Статс-дама, жена министра иностранных дел Мария Дмитриевна Нессельроде, выполняя поручение Николая…, приезжает к Наталье Николаевне в отсутствие супруга и увозит ее на интимный бал в Аничков дворец… >>>

<<< 8 января 1832 г. поэт … сообщает Нащокину: «Жену мою нашел я здоровою, несмотря на девическую свою неосторожность – на балах пляшет, с государем любезничает, с крыльца прыгает. Надобно бабенку к рукам прибрать». >>>

<<< «Не стращай меня, будь здорова, смотри за детьми, не кокетничай с царем» (11 октября 1833 г.). …«Кокетничать я тебе не мешаю, но требую от тебя холодности, благопристойности поведения, которое относится не к тону, а к чему- то уже важнейшему» (21 октября 1833 г.). >>>

<<< «Его Величество, желая сделать что-нибудь приятное вашему мужу и вам, поручил мне передать вам в собственные руки сумму при сем прилагаемую по случаю брака вашей сестры, будучи уверен, что вам доставит удовольствие сделать ей свадебный подарок» (А. X. Бенкендорф – Н. Н. Пушкиной. 4 января 1837 г.). >>>

+++

Пожалуй, это всё, что можно найти полезного у Петракова для темы дуэли Сергеича. И на том, впрочем, спасибо уважаемому академику, поскольку основная цель его книги – обосновать за Пушкиным авторство «Диплома рогоносца«.

  • (0) Коммент
Ноя-20 16

Пушкин. Охота на поэта #6: Польза непрофессиональной пушкинистики-1: Зинухов

  • Мысли вслух
  • Cogito, Культура, Пушкин А.С., Цитаты

…Ум человеческий не пророк, а угадчик...

Почему текст непрофессионального пушкиниста А.Н. Зинухова «Медовый месяц императора» стоит упоминания здесь и прочтения, само собой? Потому что он содержит ряд мыслей,  несомненно полезных для рассматриваемой темы, да и цепляет козырной фразой в начале: «Эта книга – первая попытка показать, что подлинная биография А.С. Пушкина ещё не написана«.

Сразу скажу, что Александр Зинухов – пока единственный, с кем заметно коррелируют мои взгляды по дуэльному делу Сергеича. Я очень благодарен ему за один блок информации, который далее будет отмечен особо.

Однако, в целом работа Зинухова не может быть оценена очень высоко. К сожалению, самое интересное высказывается у него практически в форме предположения, догадки. Это раз. Также автор слаб в социологии, и вследствие этого некоторые его заявления попахивают классической совковостью. Это два. Часть утверждений Зинухова хоть и любопытна с виду, но однако не выдерживает разумной критики. Это три. Общему восприятию текста вредит и мешанина рассматриваемых им тем, поскольку создаётся впечатление, что автор решил за один мах всех мух поубивах. Это четыре.

Какие же мысли этого непрофессионального пушкиниста привлекли моё внимание?

1.То, что я называю непомнящей «проф-пушкинистикой», у Зинухова обозначено иначе, но с аналогичной оценкой:

<<< Сколько лжи и глупости сказано по поводу дуэли камер-юнкера Пушкина и кавалергарда Жоржа Дантеса-Геккерна. Не моря – бездонные и безнадежные, как академическая пушкинистика, – болота. Приватизировав, монополизировав доступ к письменным источникам, клан пушкинистов требует от любого исследователя, трактующего события дуэли отлично от официальной точки зрения, предоставить документ… >>>

[Аргумент им надо представить, а не документ. Единственный, кимовский. Большего эти тупицы, а возможно, и подлецы, не заслуживают. Спорить с ними не надо - так Сергеич заповедал!]

<<< Одновременно достоянием общественности может стать неблагополучное положение дел, сложившееся в науке о жизни и творчестве Пушкина пушкинистике. Ни обилие издаваемых книг, ни специальные периодические пушкинские издания, существующие десятки лет, не могут скрыть факта застоя в российской науке о поэте. Понадобилось привлечь зарубежных пушкинистов. Так возникла книга Серены Витале «Пуговица Пушкина», в которой на основании сомнительных писем Дантеса к барону Луи Геккерну делается вывод об отсутствии заговора против Пушкина. Под громкие аплодисменты местных пушкинистов, на основании ксерокопированных документов автор пытается вывести барона Геккерна и барона Жоржа Дантеса из этого «дела». >>>

[Дитя в джунглях вы, т-щ Зинухов. Какая, к лешему, российская наука о поэте? Сплошной со времён ГнидоПедры Вяземской агитпроп-мозготрах. А во славу типа благородного Дантеса серенады опёршейся на "проф-пушкинистов" Витали - просто заведомая туфта. В письме Геккерну Сергеич определил Дантеса подлецом. Его слово в отличие от всех этих "литературоведов" держит честь.]

2.Примеры (увы) «совковастых» заявлений Зинухова:

<<< Не путаные воспоминания Данзаса и других свидетелей следует бесконечно мусолить, а доставить, наконец, в Россию оружие преступления – пистолеты, что хранятся в частном Музее почты во Франции. Кстати, они уже были в России и довольно долго экспонировались на выставке, но никто не озаботился сделать баллистическую экспертизу оружия. …

Пуля может решить все проблемы. Но её боятся, укрепляя этим версию, что её в могиле Пушкина нет, а следовательно, Пушкин не похоронен в Михайловском. …

Круг подозреваемых очерчен довольно четко. Исполнитель первостепенного значения для следствия не имеет. Дело вполне перспективное, только никто не хочет его возбуждать. Между тем это вопрос не Зинухова. Это вопрос государственный, и решать его следует на правительственном уровне. Выводы, сделанные в книге, могут послужить базой для начала расследования. Расследования, которое может иметь значительный общественный резонанс. … >>>

[Для среднестатического "совка" государство - это что-то расплывчатое, но симпатично большое и чистое, ну, как помытый слон. Только в этом причина появления таких фраз, как "Это вопрос государственный, и решать его следует на правительственном уровне".

Государство/правительство в лице Росимперии давно решило дело Пушкина. Как? Так, как распедаливает тему "проф-пушкинистика", с недалеко ушедшими от этого мэйнстрима гнилыми "непрофессионалами". Поэтому официальное дуэльное дело Сергеича "окутано многими тайнами", обработано "пушкинистами" на госзарплате и проштамповано цензурой, а для особо любопытных есть Щёголев и прочее, как надо прилизанное. И вообще,  Пушкин чересчур страстен и ревнив был, или микробы ему подкузьмили, потому и сам виноват. Так что хрен вам, товарищ Зинухов, будет по всей морде, а не баллистические экспертизы и уж тем паче вскрытия могилы!]

3.Ценные мысли Зинухова:

<<< Возникает вопрос: не фабриковались ли письма А.С. Пушкина уже при его жизни? Проще всего дать отрицательный ответ. Но он не уберет сомнений. Следует, может быть, пойти на тяжелую, гигантскую работу и сделать полную экспертизу всех пушкинских автографов… Результатом такой работы могло бы стать полное издание … автографов, а также копий и подделок «под Пушкина». >>>

[Фабрикация (или препарирование) записей Сергеича? Вот это запросто может быть! Кстати, что-то уж больно часто фигурирует слово "копия" в гнилой "пушкинистике".

Полное издание всех пушкинских автографов и подделок под них? Ага, щас, держите карман ширее, Александр!]

<<< С этого момента Дантес на его особом учете. Очень похоже, что именно с подачи Бенкендорфа Дантес оказался вблизи барона Геккерна, который не смог пропустить такого красавца. >>>

[Задне/передне-приводный Дантес - агент Бенкендорфа? Вполне вероятно! По гэбухам как раз спецы по человеческим слабостям сидят. А почему бы за дополнительные к баронским симпатичные плюшки, например, в виде офицерских вне очереди погон  привилегированнейшего полка и не послужить на благо Российской Империи? И не играет особой рояли, когда был завербован Дантес - до Геккерна или после.]

<<< Только покровительством Бенкендорфа и можно объяснить появление приказа – Дантес принят в кавалергардский полк офицером, а не рядовым, как требовали того правила. Надо сказать, что Александр Христофорович покровительствовал Дантесу до последнего дня пребывания его в России. >>>

[Как это только покровительством Бенкендорфа можно объяснить? Императрица ещё имеется. Это раз. Имперская гэбуха не теряла Дантеса и после его пребывания в России. Это два.]

<<< Третье отделение, пользуясь отсутствием Геккерна, решило «подставить» своего агента Дантеса и генералу Донадье. Внедрение прошло успешно. Уже к середине июля Дантес докладывал Геккерну: «Дорогой мой, я и не думал, что настолько скоро узнаю, для чего он явился, и одному богу ведомо, как я нуждался в ваших советах. Надо вам сказать, что я был выбран посредником между ним и одной значительной персоной… чтобы содействовать в решении разнообразных вопросов и в передаче его просьб, но этого я не могу доверить бумаге, поскольку секрет это не мой; дабы успокоить вас насчет моего поведения, скажу лишь вот что: завершив это дело, продолжавшееся две недели, я для очистки совести написал графу Орлову и попросил о приеме, и он весьма любезно принял меня. Я представил ему полный отчет обо всем, что делал и говорил, он же вполне одобрил то, как я действовал, и предложил обращаться к нему всякий раз, как потребуется совет, заверив, что всегда будет рад высказать мне свое расположение;…» >>>

[Вот оно! Именно за эти сведения и особое спасибо Александру Зинухову. Эта его инфа про отчёт Дантеса Орлову единственная, которую можно принять в обоснование вербовки Дантеса рос-имперской гэбухой.]

<<< История появления Жоржа Дантеса в Петербурге, его деятельность как агента графа Бенкендорфа, используемого последним для выполнения деликатных заданий, вероятно, была хорошо известна императору, как и то, что именно Дантес должен был отвлечь общественное внимание от связи Николая I с женой Александра Пушкина… >>>

[Предположение Зинухова о вербовке Дантеса походу превратилось в достоверность. А то, что в деле Пушкина француз был пешкой, подтверждает и "приказной порядок" его женитьбы на Е.Гончаровой (об этом писала дочь Николаши-Параши Ольга).]

<<< Какова подлинная роль К.К. Данзаса? Знал ли он о заговоре? Во всяком случае он пошел на поводу у Д’Аршиака и Дантеса. … Он не протестовал против времени проведения дуэли, не заметил, что противников «расставили» по местам, когда требуется провести жеребьевку, взял шляпу и сделал роковой взмах, вместо того чтобы подать сигнал голосом. Единственный раз он проявил твердость, когда Дантес предложил ему не говорить никому о своем участии в дуэли. Данзас отказался. Хотя впоследствии, видимо, вошел в соглашение с Д’Аршиаком и Дантесом и в ходе следствия дал искаженные показания. >>>

[Да, роль Данзаса в дуэльном деле Сегеича, да и Аршиака, - это вопрос! Данзас, например, не сделал ничего, чтобы дуэль не состоялась, а это - первая обязанность секунданта!]

<<< Это странно, что пуля не причинила Дантесу никакого вреда, и странность эта очевидна. Ее необходимо как-то объяснить. В 1938 году инженер М.Комар, заинтересовавшись этим вопросом, пришел к выводу, что на Дантесе было надето некое защитное устройство. … Подсчитав скорость полета пули в секунду (около 300 метров), массу пули, Комар пришел к выводу, что «сильный удар пули при этих условиях должен произвести большой разрушительный эффект; то, что пуля Пушкина пробила руку Дантеса без повреждения кости, нельзя назвать большим эффектом. На эту работу израсходовалась только незначительная часть всей силы удара, и главная часть его обрушилась на пуговицу. Она должна была если не разрушить, то деформировать пуговицу и вдавить её в тело». В ходе следствия Дантеса попросили показать пуговицу, но сделать этого он не смог. Вероятно, прав М. Комар, говоря, что «Дантес спасся только благодаря тому, что вышел на дуэль в панцире, надетом под мундир в виде корсета». >>>

[То, что на Дантесе была бронежилетка, очень и очень вероятно (туфтой про "волшебную" панталонную пуговицу пусть довольствуются "проф-пушкинисты" и на них опёршиеся). Но черепушкой своей он таки рисковал, за что и был щедро компенсирован впоследствии.]

<<< Вынос тела напоминал военную операцию: во главе – начальник штаба корпуса жандармов Дубельт и с ним два десятка жандармских чинов. По соседним дворам расставлены многочисленные пикеты. Список провожающих крайне ограничен. Василий Андреевич Жуковский так запомнил и отразил в письме к графу Бенкендорфу перенос тела в церковь: «Вместо того назначенную для отпевания церковь переменили, тело перенесли в неё ночью, с какою-то тайною, всех поразившею, без факелов, почти без проводников; и в минуту выноса, на который собралось не более десяти ближайших друзей Пушкина, жандармы наполнили ту горницу, где молились о умершем, нас оцепили, и мы, так сказать, под стражей проводили тело до церкви«. …

Совершенно неожиданно объявлен смотр войскам петербургского гарнизона, в котором участвовало 60 000 (!) солдат. Даже войсковые обозы шли по улицам, вызывая страх и недоумение жителей столицы. Именно обозы блокировали доступ в Конюшенную улицу, где находилась церковь Спаса Нерукотворного Образа. Движение гражданских лиц в этом районе прекращено. Таким образом, 2 февраля гроб с телом Пушкина находился под полным контролем властей. Учитывая все эти странности, сопровождавшие похороны Пушкина, можно с большой долей вероятности предположить, что именно в этот день (или ночь) агенты Третьего отделения изъяли тело, похоронив его на одном из петербургских кладбищ. А на его место положен труп неизвестного, вероятно, сильно разложившийся. Гроб заколочен, поставлен в дубовый ящик, который также заколочен и просмолен. …

За полночь трое саней покинули столицу. Одновременно в Псков послан специальный представитель императора и Третьего отделения камергер Яхонтов с приказом для губернатора Пещурова: «…воспретить всякое особенное изъявление». В конце вскользь замечено: «К сему не излишним считаю заметить, что отпевание тела уже совершено». Вот главное! Из-за этого спешил в Псков камергер Яхонтов. Если не отпевать, то и вскрывать гроб не нужно. >>>

[Из этих косвенных фактов, увы, многого не выжмешь. Впрочем, "бесчувственному телу равно повсюду истлевать...", а нерукотворный памятник Сергеичу - душа его в заветной лире - явлен народу и будет столь же вечен, сколь будет вечен человеческий разум.]

4.Утверждения А.Зинухова, не выдерживающие разумной критики:

<<< С этого момента инициатива полностью переходит к Дантесу и Д’Аршиаку. Именно они выбирают место, время и род оружия. Это очень важно. Чувствуется, что за молодыми людьми стоит опытный и хитрый барон Луи Геккерн… >>>

[Не то чувствуется, не Бог весть с каким опытом был хитрец этот голландец, не далее вранья и контрабанды. Стояли там другие, привыкшие к смертям люди, для которых не впервые закон - это приказ начальника.]

<<< Геккерн должен был показать Бенкендорфу письмо Пушкина, полученное 26 января. Посланник как раз собирался на обед к графу Григорию Строганову. Сомнительно, чтобы барон поехал прямо к Бенкендорфу. Он – посланник иностранного государства и являться открыто к чиновнику столь высокого ранга не мог – по протоколу он должен обратиться в Министерство иностранных дел. Встреча должна состояться приватным образом. Посредником вполне мог выступать граф Строганов – именно он благословил на дуэль, подсказав, что вызов может сделать Жорж Дантес. Встреча с Бенкендорфом произойдет во второй половине дня: известно, что граф Григорий Строганов, по старому обычаю, обедал очень рано. Геккерн показал письмо Бенкендорфу. Возможно, Геккерн сам прокомментировал некоторые места. …

Но что-то в этих строчках письма обеспокоило всесильного шефа жандармов. Сам по себе скандал с Геккерном и его любовником Бенкендорфа не пугал. Пугал его Пушкин, который сумел докопаться до деловых отношений шефа жандармов и посланника иностранного государства. А что, если он копнет глубже? Конечно, только это могло испугать Бенкендорфа настолько, что он идет на обман императора. … Таким образом, нидерландский посланник барон Луи Геккерн оказался объектом вербовки и стал давать информацию. Скандал с Геккерном мог приоткрыть завесу над тайной взаимоотношений иностранного дипломата и тайной политической полиции России. Кроме того, агент, причем очень ценный агент, мог быть окончательно потерян. … Бенкендорф проникся озабоченностью Геккерна. >>>

[Увы, эти пассажи про вербовку Геккерна рос-имперской гэбухой - из разряда чистой фантастики. Почему? Потому что он впоследствии более 30 лет продолжал шуршать по дипломатии послом в Вене, следовательно, прошёл проверку своей контрразведки после завершения пребывания в России. А в деле Пушкина он был не активным участником охоты на поэта, а марионеточной мурзилкой. С некоторого момента когда и что ему надлежит делать, указывали другие - Строганов, например.]

<<< Для голландского посланника этот скандал мог означать конец карьеры только в том случае, если Пушкин знал или догадывался о связи любовника-посла с Третьим отделением. >>>

[Нет, знал Пушкин не эту фантастику, а тайну голландского барона!]

<<< Дантес выстрелил мимо, а пуля «стрелка»-снайпера поразила Пушкина в правый бок, причем удар был чуть сзади и сверху вниз по касательной. Виконт Д’Аршиак писал, что Пушкин «упал на шинель, служившую барьером, и остался неподвижным, лицом к земле». Следовательно, Пушкина «расставили» спиной к строениям Комендантской дачи и правым боком к «стрелку». >>>

["Снайперизм" Зинухова можно легко опровергнуть. К примеру, отсутствием информации о следах на месте дуэли. Снайпер всяко бы наследил на снегу - у человека крыльев нету. Это раз. Не только снайпер, но и участвующие в таком убийстве статисты подлежали бы ликвидации, а все они остались живы. Да, Аршиак типа насильственно погиб на охоте, но много лет спустя. Это два. Сергеич услышал бы второй выстрел. Это три. Вообще, инфе про дуэль - всем этим рассказкам секундантов и прочим описаниям - доверять нельзя. Там всё причёсано, как Бенкендорфу было надо. Это четыре.]

5.А ещё спасибо Зинухову за цитаты из «резко оттолкнутого» гнилым «проф-пушкинистом» Щёголевым (они будут использованы в дальнейшем, и скорее всего их хватит, что может избавить от необходимости копаться в первоисточниках):

<<< «Бенкендорф сказал, что Дантес хороший офицер, – записала А.О. Смирнова, – хорошо вел себя во время дуэли. Государь страшно вспылил и закричал: «Хороший офицер! Танцор! Он часто бывал под арестом, впрочем дело не в этом, а в его непорядочном поведении, недоставало только, чтобы офицер, который имеет честь носить русский мундир, был бы дрянью и струсил бы перед пистолетом. Будет, я решил». >>>

<<< Племянник поэта Лев Павлищев в работе «Кончина Александра Сергеевича Пушкина» утверждал, что Геккерн сообщил Бенкендорфу о предстоящей дуэли. «…Бенкендорф, будто бы обрадовавшись предстоящей поэту опасности и нимало не интересуясь земным существованием Дантеса, выслушивает Геккерна с притворным участием, обещает ему предупредить дуэль арестом враждующих, и действительно: посылает на другой день с жандармом кого следует, но…не к месту встречи, а в противоположную сторону, едва ли не в Екатерингоф«. >>>

+++

Подводя черту, можно сказать, что главная польза этой работы непрофессионального пушкиниста Зинухова А.Н. в том, что он высказал идею об интересе имперской безопасности в деле дуэли Пушкина.

  • (0) Коммент
Ноя-20 11

Пушкин. Охота на поэта #5: Гнильё «непрофессиональной пушкинистики»

  • Мысли вслух
  • Cogito, Жуки на булавке, Культура, Пушкин А.С., Стих-у-ИД, Цитаты

Кто просто врёт, кто врёт сугубо…

За гнилого «непрофессионального пушкиниста» пойдёт некий историк и политолог (ну, всяко не член непомнящей комиссии, хотя кто его знает!) Костин А.Г. с его опусом «Тайна болезни и смерти Пушкина. Взгляд из XXI века / А. Г. Костин — «Алгоритм», 2012 — (Жизнь Пушкина)».

Аннотация книги заявляет о сенсационных ответах клиента на пушкинские тайны:

«Новая работа историка и политолога Александра Костина – попытка развеять мифы, сложившиеся вокруг болезни, дуэли и смерти Пушкина…. На многие вопросы, связанные с тайнами жизни и смерти А.С. Пушкина, читатель найдёт сенсационные ответы в этой книге».

Костин камлает за хоть и загогулистое, но самоубийство Сергеича, подрихтовывая под это всё остальное. Вследствие этого, созвучно серенадам Витали Дантес у него оказывается добрым малым, которому чутка не повезло в жизни – побывать пришлось в роли как бы палача Пушкина.

Новизна костинской оперы – в распедаливании на тему сроков («когда и с кем как долго было и когда и кого не от Пушкина родило») и в указывании на якобы виновника всех бед Сергеича, сексо-биологию (недостаток спермы) – микробы, дескать, виноваты:

Костин прикинул, а что ж в самом деле
Было причиной смертельной дуэли?
Кто же спровадил поэта до гроба?
Кто виноват? Виноваты микробы!

Вот характерные цитаты из опуса Костина:

<<< Спору нет, что все три довольно правдоподобные версии о причине самоубийства Пушкина (финансовое банкротство, «мнения света» (сплетни), «историографические» долги) не могли не стать дополнительным «наслоением» к основной причине, к рассмотрению которой пора приступить.(с.79)

…что же Пушкин будет делиться в письме к другу, что он несчастен, двое сыновей его происходят от неведомого ему ПЛН, а от кого забеременела Наталья Николаевна, в его отсутствие, он пока еще не вычислил. Ни одного документального свидетельства о своих сомнениях он не оставил совершенно сознательно, поскольку … в их семейной трагедии виноват он сам, вернее его болезнь… (с.125)

По упадническому настроению мужа, на основании чтения его трагических стихов последнего времени, и, наконец, после чтения «Опытов» Монтеня, Наталья Николаевна сделала для себя потрясший ее вывод – Пушкин готовится к смерти и ищет лишь способ осуществления этого замысла. Она понимала, что виной его суицидного настроения является физическая импотенция, влекущая за собой импотенцию творческую, по крайней мере, поэтического творчества.(с.129)

Короче говоря, гадалка нагадала раннюю смерть, а Пушкин приближал ее как мог. (с.121)

Из писем Натальи Николаевны он узнает, что Дантес начал активную фазу ухаживания за нею и у него созрел дерзкий план повернуть возникшую ситуацию в нужное ему русло. А для этого необходимо быть в Петербурге, чтобы в деталях проработать все нюансы своего плана ухода из жизни…(с.133) >>>

«Импотентные» напевы костинской оперы, может быть, и новые (ибо всю абсолютно дрянь на тему судьбы Сергеича я ковырять не намерен), а вот наполнение либретто – старое, а именно замешанные на тупости (или подлости) фантазии и враки клиента, а то и чего похуже.

Это видно хотя бы из следующего:

1. Если на с.108 Костин пока фантазирует насчёт НН «На наш взгляд, она не только читала отдельные сочинения Монтеня из «Опытов», но делала из прочитанного нужные выводы«, то на с.129 он пробует превратить свою фантазию в покрепляющую якобы суицидные планы Сергеича реальность: «…на основании чтения его трагических стихов последнего времени, и, наконец, после чтения «Опытов» Монтеня, Наталья Николаевна сделала для себя потрясший ее вывод – Пушкин готовится к смерти и ищет лишь способ осуществления этого замысла.» Хрен бы с им, с чтением хоть и не блондинкой, но таки не вылезающей из балов светской дамой не любовно-рыцарских романов, а отдельных сочинений (!) философа (!). То, что даже весёлые стихи мужа когда ещё надоели НН, Костин не припоминает (то ли по тупости, то ли из подлости).

2.Мало того, что вопрос на с.120 Костин походу превращает в утверждение, чтоб соврать (вслед за ГнидоПедрой Вяземской) про кончину поэта во Христе. Далее этот историк фактически делает из Пушкина мошенника (!), планирующего обтяпать свои финансовые темы за счёт империи:

<<< Почему именно осенью 1836 года Пушкин вдруг «сильно был поражен мыслью о смерти» (выражаясь словами его героя Петрония из «Повести из римской жизни»), отчетливо расслышал ее приближающиеся шаги, получил определенное предчувствие, переходящее уже в знание, и это знание застало его, как Странника, врасплох и впервые поставило перед ним христианский вопрос о спасении. (с.120)

… Но Пушкин был не мистиком, а вполне сформировавшимся атеистом (афеем) и только к концу жизни начал торить дорогу к храму («Каменноостровский цикл» стихотворений), и смерть свою он не напророчил, а вполне сознательно приближал, основываясь на совершенно материалистических причинах. (с.121)

Расчет Пушкина полностью оправдался: нужно срочно оплатить долги чести, а поскольку он не собирался жить четыре года, то долг по полученной ссуде, оставшийся после его смерти автоматически будет «погашен» государством. (с.122) >>>

Про версию христианской кончины, основанную на жуковско-вяземском вранье и «последуэльно- преобразительных» фантазиях «проф-пушкинистов» нет нужды вновь беседовать: ибо какая, к лешему, дорога к храму в «Из Пиндемонти»? Недетская же гнилая логика мусьи Костина про мошеннические надежды Сергеича на внезапную после всех предыдущих ссуд и вычетов налогов и процентов посмертную благотворительность империи элементарно опровергается попыткой живого Пушкина рассчитаться с казной своим имением.

3.Враньё Костина про творческую импотенцию Сергеича и чего похуже:

<<< …нынче поэзия, тот самый «ангел-утешитель» покидает его, и этот неоспоримый факт он в шифрованном виде отразил в своем «Памятнике», обратившись к Музе: «…не оспоривай глупца», которому на закате своей жизни пришлось заняться «литературной поденщиной»: журналистикой, литературной критикой и, в конце концов, прозой. В свое время, еще лишь только предчувствуя пришествие поэтической импотенции, он поделился с А.А. Фукс: «О, эта проза и стихи. Как жалки те поэты, которые начинают писать прозой, признаюсь, ежели бы я не был вынужден обязательствами, я бы для прозы не обмакнул пера в чернила…»

Проза Пушкина великолепна, в том числе и его последнее прозаическое произведение – повесть «Капитанская дочка», написанная буквально в последние месяцы жизни. Но кто же будет отрицать и тот бесспорный факт, что стихотворение, состоящее всего лишь из шести строф – «Я помню чудное мгновенье…» по силе своего воздействия на умы и сердца людей на порядок выше всех «Повестей Белкина», а восьмистишье – «Я вас любил: любовь еще быть может …» даже повести «Капитанская дочка». (сс.125-126) >>>

На закате творческой жизни поэта, значится по Костину, прозаические «Повести Белкина» с «Пиковой Дамой» созданы! Это раз. Забрехавшийся «дешифровщик» Костин выставляет здесь Пушкина поглупевшим до «подёнщины» импотентом исключительно по своей тупизне! Это два.

Ибо и «Предисловие от издателя»,  и якобы анекдот по три карты, и  «Памятник» с «Из Пиндемонти» написаны Сергеичем не для тупых (или подлых) непомнящих «проф-пушкинистов» и примазывающихся к ним невежд костиных, а для гордых внуков славян, умеющих мыслить и видеть, что пишется, а не  глупо пялиться в пушкинские слова !

[Kак раз по завету Сергеича в "Памятнике" "не оспоривать глупцов" я и не буду спорить с этими тупыми серенами. Именно про это и говорилось посредством песенки Ю.Кима в начале цикла заметок про "Диплом рогоносца" - idohturov.]

Походу Костин типа нашёл типа объективный (!), следовательно якобы бесспорный измеритель силы действия таланта Сергеича, по которому «…чудное мгновенье…» на порядок выше всех «Повестей Белкина»! Да только если что и неоспоримо, так это то, что каждому в этом мире своё: кесарю – кесарево, слесарю – слесарево. Пусть тупорылки на порядок сильнее тащутся от «чудных мгновений», чем от «Гробовщика», а от «любви ещё быть может» в восемь раз круче, чем от «Домика в Коломне», не вопрос. Меня лично давно уже не интересуют (ну, не далее чем поколоть булавкой и посмеяться) ни тупые врали, ни мудаковатые невежды, ни их мнения, ни какие бы то ни было воздействия чего бы то ни было на их ума и сердца.

4.Надоел своей «самоубийственной от импотенции» вонью этот Костин. Поэтому далее враньё этого «сенсационщика» будет опровергаться короче.

4А.»Пушкин поехал в Михайловское … постараться проверить на практике все ли уже потеряно, или может еще есть надежда на возвращение былых источников его поэтического вдохновения. Ведь недаром же он пишет в письме к А.И. Беклешовой столь трогательное приглашение своей бывшей возлюбленной… С Александрой Ивановной Беклешовой, урожденной Осиповой, пройти «тест» на романтическую пригодность не удалось, но ведь рядом есть Прасковья Александровна Осипова...» (с.131) [Тьфу на Костина за это "ведь рядом есть Прасковья"- idohturov.]

А что, поближе к Петербургу нельзя было найти тестерный приборчик, или все угодные дома в столице закрыты были по причине пандемии?

4Б.«К тому времени Пушкин уже знал, что Дантес отличный стрелок, и, стало быть, он идеально подходит на роль своего убийцы на дуэли, которую и следовало «организовать», да так, чтобы ни у кого не возникло и тени сомнения, что она «организована» именно с этой целью.
Лучший способ добиться дуэли с Дантесом – зарекомендовать себя в светском обществе в качестве ревнивого мужа, готового вызвать на дуэль любого, кто осмелится нанести словом или действием оскорбление его жене, ну и ему тоже.»
(с.133)

Зарекомендоваться дуэльным забиякой, чтобы добиться дуэли с Дантесом? Опять недетская логика у мусьи Костина! Чего тут добиваться? Вызвал, и адью! Чего рисковать и время терять в тренировках с Хлюстиным и Ко? А если стрелок Дантес прекратит ухлёстывать за НН? Каким тогда боком пришивать безумные страсти к причине вызова, и тогда все планы – в тартарары, не так ли, глупый фантазёр Костин?

4В.Распедаливая за «Выздоровление Лукулла» (с.144 и далее, а со с.154 и за «сатрапа горделивого Олоферна«), Костин не только забывает почему-то про своё гнильё насчёт поэтической импотентности Сергеича. Вот это – \можно сделать вывод, что Пушкин сожалел о своем выпаде против Уварова, который принес ему столько огорчений, а главное разочарование по поводу отношения к нему государя\с.148 – опять показывает, что Костин трындит, не зная истины «Домика», и в результате выводит очередном пуком в лужу : \Главный вывод, который был сделан поэтом в ходе смертельной схватки со своим идейным врагом С.С. Уваровым – тот, что он окончательно и бесповоротно был предан царем…\с(154) И почему схватка с министро-гомиком Уваровым смертельная, кстати?

4Г.Есть и Костина и про «Гавриилиаду». Правда, сбрехать получилось ему неуверенно, и враньё вышло неубедительным:
\В 1828 году Государь вынудил Пушкина пойти на унизительное самопризнание в авторстве «Гавриилиады», записав в свой актив идейное поражение «умнейшему человеку в России». Хотя содержание письма Пушкина царю по «делу о Гавриилиаде» неизвестно, однако все пушкинисты сходятся во мнении, что он признал свое авторство, которое сопровождалось раскаянием и просьбой о милости. В.Козаровецким высказывалась версия о том, что «Гавриилиада» это мистифицированная пародия на деяния императора Александра I и его клеврета А.А. Аракчеева, в чем, якобы, Пушкин также признавался в своем письме.
Если это так, то Пушкину тем горше было осознавать, что Николай 1, простив ему пасквиль на родного брата, не простил сатиры на «благосклонного» ему Уварова.
(с.156)

4Е.Костин если не дурак со своей «цензурной борьбой» (какая, к лешему, борьба может быть с госведомством, по инструкции «цензор всегда прав» живущем?), то подлец: «Он проиграл Уварову борьбу за симпатии публики, проиграл цензурную борьбу, а следовательно, борьбу за жизнеспособность «Современника» – оставшегося практически единственным источником его материального благополучия. Современник» не расходился. Тираж его падал от номера к номеру. После смерти издателя неразошедшиеся экземпляры первых выпусков рассматривались опекой как цены не имевшие, как макулатура…
Когда «Современник» был разрешен, Сергий Семенович, взбешенный, широко предрекал его неуспех. И, соответственно, как мог, этому неуспеху способствовал. А.В. Никитенко делает в своем дневнике от 14 апреля 1836 года следующую запись: «Пушкина жестоко жмет цензуpa…
«(с.157)

А у Костина микробы виноваты, фигле!

4Ж.А вот и серенадные припевки в исполнении мусьи Костина:

\В традиционной пушкинистике принято считать, что Дантес был одновременно негодяй, интриган, глупец, педераст, обманщик, а его показная любовь к Натали всего лишь формой самолюбования эгоиста, который увиваясь вокруг первой красавицы Петербурга, хотел всего лишь украсить список побед очередной цифрой. Как доказала в своей книге «Пуговица Пушкина» итальянская славистка и пушкинистка Сирена Витале, ничего из вышеназванного не имеет к нему никакого отношения188.
Сирена Витале совершила, можно сказать, научный подвиг, реабилитировав Дантеса…Мы видим в письмах Дантеса душу изысканного человека, да – с нетрадиционной сексуальной ориентацией или даже бисексуала, но кто сказал, что такие люди обязательно должны быть подонками? Человека страстного, но которому не откажешь ни в уме, ни в совести.
\(с.172)

А Сергеич-то, по Костину ежели, ещё и клеветник, раз такую до кишок доказанную Виталей благородственную фигуру в подлецы определил!

4З.Kostin’s Fiction non stop:
\И еще одна мысль донимала, похоже, Пушкина в этот момент: а что, если Дантес действительно «переключится» на Екатерину Николаевну? За что же тогда его можно будет вызывать на дуэль?\(с.174)

4И.Классная датировка в начале следующей цитаты для должного быть щепетильным в датах историка (!) Костина наглядно демонстрирует истинное лицо этого гнилья:

\На следующий день после раута у Вяземских Дантес, находясь на дежурстве в полку, пишет письмо Геккерну, в котором сообщает о состоявшемся накануне объяснении с Н.Н. Пушкиной, о неудаче своих притязаний, о нежелании смириться с поражением и готовности добиваться желаемого или жестоко отомстить; он призывает Геккерна помочь ему; письмо представляет собой развернутую инструкцию, как говорить с Н.Н. Пушкиной, чтоб она не заподозрила обмана, того, что «этот разговор подстроен заранее». Кроме того, письмо Дантеса приоткрывает завесу над событиями, которые уже произошли: его перестали принимать у Пушкиных; нечто бесповоротное произошло в отношениях Дантеса и Н.Н. Пушкиной; Геккерны уже начали преследовать Н.Н. Пушкину письмами (фраза из письма Дантеса: «а еще остерегайся употреблять выражения, которые были в том письме»).\(с.174)

+++

Этот «историк» Костин – такой же историк, как и пушкинист. Фантазия у мусьи на брехне сидит и враньём с умолчаниями погоняет!

Итак, у Костина Пушкин – клеветник, мошенник, недоумок, глупец, импотент, врун, за 2 дня превратившийся из законченного атеиста в благоверующего, а в том, что он походу хитрозавинченно самоубился, виноваты сперматозоиды. Вот и все «сенсационные» находки и развеяния мифов, вот и весь взгляд из 21-го века гнилой «непрофессиональной пушкинистики» на дело Пушкина.

ПС1

Шерсти клок, правда, не новый, с паршивой овцы у Костина таки имеется: «Тот факт, что автором «Пасквиля» является сам Пушкин, ныне уже не вызывает никаких сомнений у серьезных исследователей…»(с.180), но и тут он не удержался, обгадив Сергеича в очередной раз: «Назвать графиню М.Д. Нессельроде «автором» «пасквиля» формально у Пушкина были все основания, что он и сделал, чтобы максимально запутать этот вопрос, поскольку их отношения были весьма не простыми». (с.184)

ПС2
Я полагаю, что эта охота на поэта и после его смерти, сиречь поток этой «профессионально-непрофессиональной» анти-пушкинской дряни, подобной костинскому гнилью, не кончится долго. Но закончится.

  • (0) Коммент
Ноя-20 06

Пушкин. Охота на поэта #4: Польза «профессиональной пушкинистики»

  • Мысли вслух
  • Cogito, Жуки на булавке, Культура, Пушкин А.С., Цитаты

Какая же всё-таки может быть польза от » профессиональных пушкинистов»? А вот только такая: в своей якобы основанной на бесспорно-достоверных документах-архивах-воспоминаниях-записках лживой туфте они местами проговариваются [по недомыслию, ибо были бы хоть каплю умнее, то молчали бы рыбой об лёд о неких фактах, с которых сдуй драпировочную шелуху, и voila! - idohturov]. Вот в поисках таких крупиц (нет, не вацурски-никчёмных, а информационно-острых, но с той грани, о которой все эти непомнящие вацуры и не подозревают) и приходится шерстить авгиевы конюшни тухлой «профессиональной пушкинистики», к примеру, упомянутую гнилую «Дуэль и смерть Пушкина» Щёголева.

В предыдущей «Охоте на поэта #3» одна такая «крупица» была указана – факт многократных встреч-бесед голландского барона Геккерна с НН («…вы подстерегали мою жену по всем углам…«, – пишет Сергеич), заявленный в категорическом по мнению Щёголева доказательстве – указании этого лжеца.

+++

Какие же ещё важные для дуэльного дела Пушкина информационные бриллианты удалось откопать в щёголевском гнилье? Найти удалось вот что. Может, это не всё, может, и ещё что-нибудь осталось, ускользнуло – устаёшь ведь от вони этой «профессиональной пушкинистики». Так что уж чем богаты…

1.Сообщения о последуэльных контактах очень интересных лиц с Михаилом Романовым.

Если взглянуть на следующие инфо-блоки из Щёголева, то с учётом факта отсылки отчётного письма-рапорта князем Педрой Вяземским [в Рим, если помните, - кто бы это сообщил ГнидоПедре, куда писать? - idohturov] этого имперского братца можно ставить за головного куратора некоей операции прикрытия. Почему? Потому что помимо Вяземского другие исключительно интересные для дела Пушкина фигуры сочли необходимым так или иначе с ним связаться.

1А) Вот, покидая границы Росимперии с концами, с ним обещает встретиться Дантес:

И ведь уверен разжалованный в рядовые безпатентный Жорж, что встреча состоится, что верхушечный росимперец его примет обязательно, и причём не в Риме или Берлине, а непременно в Бадене!!!

1Б) Вот младшему братцу пишет сам его величество Коля-Раз:

Вырабатывая генеральную линию имперской партии и сообщая головному исполнителю его воли очередные ценные указания на тему «кто виноват и что делать», Николаша – как в «Домике» Параша – продолжает «биться» с Сергеичем: и Пушкин-то сам нарвался, потому что непонятно якобы с чего якобы дерзкое письмецо накропал, и негодяй Дантес правым в деле оказался!

1В) Вот Дантес и встречается с Михаилом Романовым в Баден-Бадене (Ну, провидец Жоржик, и всё тут! Вот кого надо было Николаше ставить в главнокомандующие в Крымской войне!):

Заскучал, значит, рос-имперский супербогач на евро-курорте? Не смогли развлечь бедолагу ни балеты с вышколенными танцовщицами, ни казино, ни элитные эскорт-дамы? Вот Дантес с его каламбурами – вот это тема! Никто кроме него! Эх, сюда бы в Баден этого французского острячка для увеселения взгрустнувшей души! Или может, эти романовские душепожелания ветром каким надуло Дантесу и заодно текущий адрес местопребывания Романова сообщило, вот он и примчался по зову истосковавшегося по Жоржиковым каламбурам Мишиного сердца?

Зачем бантик на лысину вяжете, а, мусье Щёголев? Думаете нас каламбуром запудрить? Мы вам калом бурым запудрим! [По заслугам, впрочем, - idohturov]

2.Информация о резкой интенсификации «ухаживаний» Дантеса за НН после свадьбы с Е.Гончаровой:

3.Сообщение о цели интенсификации – постоянно раздражать и довести Сергеича до нужной степени каления, до реагирования в той или иной форме (например, до очередного вызова):

4.Сообщение об оперативном контакте Геккерна со Строгановым сразу после пушкинского письма и о получении от того инструкции что делать:

5.Сообщение о дате ноябрьского вызова Сергеича (т.е. ответ на вопрос #0 !):

Виконт Д’Аршиак – «чоткий пацан». Это видно не только по аккуратности его мысли в записках Пушкину, но и по поведению.

Поэтому вызов Сергеича Дантесу был сделан 2-го ноября! Ничего Д’Аршиак не перепутал! Это раз. И инструкция Пушкина Соллогубу от 16 ноября 1836 г. договориться только «о материальной стороне дуэли» тоже даётся вовремя – строго по истечении двухнедельной отсрочки! Это два. Или у «проф-пушкинистов» 16-2 не равно 14?

Поэтому не имеет никакого отношения разосланный на 2 дня позже «Диплом рогоносца» к вызову, посланному Пушкиным Дантесу!

Что это значит?

Что «маленькая неточность» понадобилась Щёголеву только для того, чтобы соврать, тупо подгоняя дату вызова Пушкина под дату «Диплома рогоносца«. Что на помойку вслед за Щёголевым можно выкидывать не только опусы мадам Абрамович, но и опирающиеся на них и прочую «проф-пушкинистику» (советскую или российскую – без разницы) витало-серенные песни итальянской эстрады!

Это значит, что место всей этой лже-пушкиноведческой трухни, где вызов Сергеича Дантесу стоит после «Диплома«, – на свалке для мусорной литературы!

ПС

Прикупивши и пролиставши днесь свежую книгу «Пуговица Дантеса» некоего Виктора Сенчи (Москва, Алгоритм, 2019), обещающую исследовать «причины гибели великого русского поэта» и раскрыть «тайны, связанные с именем…«, я пытаюсь понять, чего им всё неймётся? Им – всем этим непомнящим серенам и примазывающимся к ним сенчам? Сенча этот, в изобилии ссылающийся на Педру Вяземского вкупе со старше-младшими Гекккернами и уже этим заработавший место на литературной помойке, доисследовался до того, что в пику Сергеичу на стр.280 объявил Дантеса настоящим дворянином! Уж раскрыл тайну, так раскрыл! А пацаны-то и не знали! Ведь по Сенче ежели, то Пушкин бесчестно соврал, характеризуя Дантеса как подлеца и негодяя!

Я упоминаю сей очередной, хоть и современный, но гнилой по-старому опус только потому, что в дальнейшем он будет 2-3 раза использован исключительно в духе настоящей публикации, сиречь, хоть шерсти клок с паршивой овцы.

  • (0) Коммент
Ноя-20 02

Пушкин. Охота на поэта #3: Гнильё «профессиональной пушкинистики»

  • Мысли вслух
  • Cogito, Жуки на булавке, Культура, Пушкин А.С., Стих-у-ИД, Цитаты

Ранее, при рассмотрении конкретных примеров использования «методы от Сергеича» («Домик в Коломне», предисловие к «Повестям Белкина», etc ), неоднократно была показана соединённая с тупостью  пустопорожность мысли «профессиональных пушкиноведов», настолько вопиющая, что родилась идея вообще выкинуть все их чисто литературоведческие опусы на свалку за ненадобностью. Впрочем, они и так окажутся там со временем, поскольку это и есть словесный мусор на самом деле.

Несколько другое – потуги этих «профи» в биографии Сергеича, и особенно в деле его дуэли! Конечная оценка их продукции на эту тему та же, что и для «проф»-литературоведения, – «фтопку», с той лишь очень вероятной разницей, что там меньше тупости, но больше брехни и вранья, если не подлости. И очень просто выявлять такую около-биографическую дрянь: видишь ссылки на Вяземского, видишь камлания про «отца» и «сына» или Геккернов старших-младших – значит, попалось гнильё!

И Вяземского, и «отца и сына» в изобилии, к примеру, у записного «пушкиниста» Щёголева Павла Е. в «Дуэли и смерти Пушкина» (у меня конкретно вариант от издательства «Книга», 1987 г.). Не просто было осилить эту гниловастую книжку:

Похлёбку щёголеву скушав,
Но правды не узрев ни зги,
Я от души прошу: «Павлуша,
Походу не лепи мозги!»

На выкрутасы твои глядя,
Добавлю и такой наказ:
«Забудь повадки старой бл.ди
И ври хотя бы через раз!»

Проткнув сей опус мысли спицей,
Я вижу лишь брехливый твист,
И если автор – не тупица,
То точно «профи-пушкинист».

+++

Зачем мне понадобилось хлебать щёголевскую дрянь? А только в расчёте на то, что среди всего этого геккерн-вяземского вранья неявно, помимо воли писавшего проскользнёт что-нибудь таки полезное. Расчёт оправдался, об этом далее, а сейчас будут конкретные примеры  гниловатости «проф-пушкинистики» в версии Щёголева.

1.Для начала его тупость в понимании творчества Сергеича:

2.Налицо пресмыкательство Щёголева перед императорством и соответственно этому враньё про Сергеича (для которого Николаша – в «Домике» Параша)

[За "центральный объект теоретической мысли" Павлуше спасибо, поржал! - idohturov]

3.Враньё про Вяземского и Наталью Николаевну (далее НН):

Только про бальные успехи НН имеется у ГнидоПедры, говорите? А как тогда с этим быть: «Вяземский писал Наталии Николаевне: «Вы мое солнце, мой воздух, моя музыка, моя поэзия» или «Могу сказать только два слова, нет, три: я обожаю! нет, четыре: я вас обожаю по-прежнему»» (Saint-Petersburg Historical Journal N 3 (2019), М. М. Сафонов 297)?

4.Ещё раз тупость, но теперь смешанная со сволочизмом:

Надо признать не то, что «в жизненные расчеты барона Геккерна отнюдь не могло входить…» Признать надо кое-что другое, а именно что Щёголев – сволочь, раз подспудно обвиняет Сергеича во вранье по поводу сводничества Геккерна, но тупая, ибо во-первых, если скандал вредит баронской карьере, то почему тогда голландец педалирует январскую дуэль, а во-вторых М.Сафонов чётко объясняет пользу ухаживаний Дантеса за НН для голландского педрилы.

5. У «пушкиниста» Щёголева брехливая ГнидоПедрА за достоверного правдоруба канает, а лживая голландская педрила – за поставщика категорических доказательств:

Какая, к лешему, неизгладимая обида? Горбатого горбуном назвать – это обидеть, по Щёголеву  если? Что в письме Сергеича Геккерну не соответствует действительности? Письмо это – основанное на фактах требование отстать, исчезнуть с горизонта видимости, подкреплённое угрозой опубликования компромата. И только.

[Страница 115 из Щёголева подтверждает, кстати, настйчивое преследование Геккерном жены Сергеича. Вот в подобной информации, и только в этом и состоит единственная польза "проф-пушкинистики"!]

6.А следующая картинка (это примечание) не только смеху заради, но и интересу для:

Увы, Павлуша, если что и «отталкивать от себя», так это именно твоё исходщее и достоверно до бесспорности основанное на документальной брехне всякоразных гнид враньё, а вот упомянутые тобой пресловутые «Записки» и рассказы Павлищева надо раскопать обязательно хотя бы из принципа обратности!

+++

Это не все примеры щёголевской дряни, само собой. Распедаливать его по ворсинкам, как Сафонов Виталю, я не буду – много чести, обойдётся Павлуша-гнилуша вышеприведёнными пунктами.

А поскольку эта тупизна, сволочизм и враньё «проф-пушкиниста» Щёголева служат опорой остальной публике этого разряда, то разбирать, к примеру, исследовательские опусы мадам Абрамович смысла не имеет. Да и что там может быть путного, если она профукала суть «Диплома рогоносца»?

  • (0) Коммент
Окт-20 30

Пушкин. Охота на поэта #2: Тайна голландского барона

  • Мысли вслух
  • Cogito, Жуки на булавке, Культура, Пушкин А.С., Цитаты

Из вышеперечисленного легче всего ответить на вопрос #4. Для этого достаточно прочитать содержащую важнейшую для темы информацию заметку историка М.М.Сафонова «Существует ли тайна Жоржа Дантеса?» (Петербургский исторический журнал № 1 (2015)). Правда, больше половины его статьи уделено разбору очередного опуса Серены Витале, с выводами относительно оного «…сшито белыми нитками«, или «Всё это, увы, иногда граничит со словоблудием, призванным прикрыть исследовательскую бесплодность и заменяющим сложный анализ…«, или «К сожалению, в трактовке дуэльной истории С. Витале не оригинальна. Она опирается на работы советских пушкинистов, перетасовывая добытые ими факты…» [Возможно, и надо было так убедительно пришпилить эту итальянскую фантазёрку, стремящуюся накропать что-нибудь эдакое про "высокую" любовь, для раскупаемости приправив сию квашню пушкинским супербрендом. Но я бы не стал: по своей воле с только лишь подобной туфтой иметь дело - себя не уважать. А вот за "опору этой Витали на советских пушкинистов" Сафонову  спасибо, поржал - idohturov.]

А вот то ли дело инфа по голландскому послу барону Геккерну! Прочитаешь следующие строки Сафонова и поймёшь, что голландский-то барон был говно со всех сторон:

<<<

Посланник давно уже привлек к себе внимание таможенных чиновников. Он слишком часто злоупотреблял привилегиями, которые ему предоставлял его дипломатический статус: выписывать вещи из-за границы, не уплачивая торговой пошлины. Департамент внешней торговли был даже вынужден сделать Министерству иностранных дел особое представление о том, что, что к этому человеку слишком часто доставляют «значительные партии вещей» от редких вин до мебели. Дипломат ими и приторговывал, превратив свою привилегию в доходный промысел. Но не склонность к барышничеству была его главной страстью. В петербургском свете посланника прозвали «Нестором развратной молодежи».
«Он окружил себя молодыми людьми самого наглого разврата». Среди них оказался и Жорж Дантес, перебивавшийся, что называется «с хлеба на воду». Казалось, Дантес должен был стать легкой «покупкой» Геккерна. Посланник был готов расплатиться с понравившимся ему юношей всем своим состоянием. Коммерческая сделка была лишь вопросом времени. Но для того, чтобы Дантес мог переехать в дом посланника и соблюсти при этом светские приличия, необходимо было получить официальный статус его родственника. Геккерн предложил французу свое имя, титул и герб. Но чтобы Дантес мог получить их, требовалось соблюсти ряд официальных формальностей, выполнить которые
было почти невозможно.
В мае 1835 г. Я. Геккерн покинул российскую столицу и отправился за границу. Официально дипломат ехал лечиться. Но настоящая причина заграничного вояжа заключалась в том, чтобы всеми доступными ему средствами легализовать совместное проживание в его доме нидерландского посланника кавалергардского поручика Дантеса. Барон намеривался привязать юношу к себе навсегда. Приобрести фамилию, титул и состояние Геккерна было вершиной желаний небогатого француза, жившего на подачки родного отца и вынужденного пользоваться денежным вспоможением, которое назначила ему императрица Александра Федоровна. Самый простой путь заключался в официальном усыновлении. Но для законного усыновления существовал целый ряд непреодолимых препятствий.В Нидерландах в это время действовал французский гражданский кодекс. Согласно ему, усыновлять можно было только родственников. Усыновляемый должен был быть несовершеннолетним и проживать в доме усыновителя не менее 6 лет. Усыновителю должно было быть не менее 50 лет. Геккерн и Дантес не являлись родственниками. Отец юноши еще здравствовал. Геккерну не было еще 43 лет, а Дантесу шел уже 25-й год, и он не жил в доме усыновителя. Если отец Жоржа и его семейство вряд ли могли препятствовать планам барона, сулившим им несомненную материальную выгоду, то этого никак нельзя было ожидать от многочисленных родственников Геккерна, для которых замысел барона мог обернуться имущественными потерями. Усыновлять же не родственника, да еще при живом отце было задачей почти неразрешимой.
В конце 1835 г. выяснилось, что в деле усыновления возникли определенные трудности. Король Нидерландов Вильгельм I не хотел отступать от существующего законодательства об усыновлении.

>>>

[Цитируется без купюр ввиду исключительной важности этой инфы и особенно того, что Сафонов сообщает далее]

Геккерн делает всё,
<<<
«чтобы найти выход из безнадежной ситуации, сложившейся с усыновлением Жоржа. Чтобы преодолеть формальные юридические препоны, Геккерн обратился к амстердамскому адвокату А. Брюхману. Адвокат предложил комбинацию, которая имела такие же юридические последствия, как и официальное усыновление. Геккерн и его «сын» должны были обратиться к королю с прошением, но не об усыновлении, а о зачислении французского дворянина Дантеса в нидерландское дворянство и о предоставлении ему права носить имя и герб Ван Геккернов. Для этого нужно было подать королю два прошения: от Дантеса и от Геккерна, поддерживающего прошение юноши. Очевидно, Геккерн разъяснил Дантесу, что именно он должен написать в своем прошении. 26 февраля (9 марта) Жорж отослал «отцу» свое прошение. В прошении Дантес указал, что местом его «постоянного проживания» является дом адвоката А. Брюхмана в Амстердаме, в настоящий же момент он находится в резиденции посольства Нидерландов в Петербурге. На самом же деле он там не жил, несмотря на то что Геккерн предлагал ему собственные апартаменты. Дантес сообщил королю, что с разрешения родителей уже несколько лет вверился попечению посла Нидерландов в Петербурге Геккерна, который воспитывал его, заботливо ухаживал за ним, и обращался с ним как с собственным сыном. Жорж указал, что покинул Францию в 1830 г. с твердым намерением никогда в нее не возвращаться. С этого времени, то есть уже 6 лет, местом его постоянного проживания стала посольская резиденция его приемного отца, поэтому проситель полагал возможным считать, что всё это время он находился «под нидерландским покровительством», порвав навсегда с прежним отечеством. Поскольку его приемный отец решил оставить ему в наследство свое имущество и, если это возможно, дать ему свое имя и титул, Дантес просил короля предоставить ему возможность полностью осуществить эти намерения и вместе с имуществом, именем и титулом Геккерна получить подобающие им в Нидерландах привилегии. Дантес подчеркнул, что сам принадлежит к баронскому роду своего прежнего отечества, поэтому имеет достаточно прав носить тот же титул, какой имеет его приемный отец, представитель одного из почтеннейших родов в Нидерландах. Дантес просил короля выдать ему свидетельство об инкорпорации его в нидерландское дворянство с полномочиями называться Жорж Шарль барон ван Геккерн, иметь право носить герб и пользоваться подобающими гербу привилегиями.
30 марта (11 апреля) Геккерн подал прошение Вильгельму I. Он просил о милости, имевшей для него «огромную важность» и которую он поставил бы выше всех других милостей, когда-либо полученных от короля. Геккерн писал о том, что дожил до 43 лет, но не имел ни семьи, ни детей. Чтобы восполнить «отсутствие тех близких отношений», кои существует между родителями и детьми, он несколько лет воспитывал с согласия его родных юного барона Дантеса, отпрыска старого дворянского рода. Геккерн в бытность чрезвычайным послом Нидерландов в России заботился о нем как о собственном сыне, когда тот постоянно проживал у него всё это время. Геккерн решил передать Дантесу, которого «длительное время» считает приемным сыном, всё, чем располагает. То есть с разрешения родителей юноши «дать ему и оставить в наследство свое имя и имущество». Самым лучшим способом сделать это было бы усыновление. Все условия такой операции, установленные действующим Сводом законом, налицо, кроме одного: усыновитель еще не достиг 50 лет, как того требует закон. Но подобная операция имеет ряд негативных сторон, которые побуждают Геккерна отказаться от нее. Приемный сын получил бы имя и имущество усыновителя, но, будучи иностранцем, остался бы таковым после усыновления. В таком случае преданное ему имущество перешло бы в руки иностранца и это ни в коей мере не привязало бы усыновленного к отечеству его приемного отца. Усыновление не может дать усыновляемому новое отечество, но Геккерн, будучи нидерландским дворянином и патриотом, стремится именно к этому. В противном случае ему ничто не помешало бы передать свое имущество приемному сыну путем простого завещания, но тогда оно стало бы собственностью француза.
Чтобы устранить эти неблагоприятные последствия усыновления, Геккерн просил короля в ответ на прошение Дантеса не только разрешить передать ему свое имя, но и инкорпорировать его в нидерландское дворянство с принятием имени и титула барона Ван Геккерна, против чего представители этого рода возражений не будут иметь. Поскольку же по конституции Нидерландов принятие в нидерландское дворянство исключает все прочие, имущество Геккерна перейдет не иностранцу, но поданному королевства, нидерландскому дворянину. Геккерн выражал надежду на то, что король впоследствии разрешит ему отступить от положения, согласно которому усыновителю должно быть не менее 50 лет, пока же просит удовлетворить прошение Дантеса инкорпорировать его в нидерландское дворянство на тех условиях, на которых он ходатайствовал об этом.
Таким образом, все фактические подтасовки, содержавшиеся в прошении Дантеса, Геккерн «прикрыл» патриотическими мотивами в собственном прошении. Очевидно, оба просителя были вполне достойны друг друга. Расчет их строился на том, что за дальним расстоянием будет невозможно в короткий срок проверить достоверность фактических данных, приводимых в обоих документах. Но наиболее уязвимое место в комбинации, выработанной Геккерном и Брюкманом, заключалось в том, что Дантес находился в военной службе российского императора, а этого нидерландскому дворянину без разрешения короля делать не позволялось, и Геккерн об этом не мог не знать.
Но помимо опасений, что подтасовки вскроются, Дантес не мог не бояться того, что сама необычность ситуации, поспешность и настойчивость, с которой Геккерн старался осуществить свой план, наконец, слухи о сексуальной ориентации нидерландского дипломата не позволят реализоваться их общему замыслу. И опасения эти были не напрасны. Министр юстиции Ван Маанен и Высший совет дворянства не спешили дать положительное заключение на оба прошения. Приведенные в них доводы находили неубедительными. Один из членов Совета задался вопросом, какие причины могли заставить Геккерна предоставить Дантесу такие привилегии. Намек на гомосексуальные наклонности дипломата был всем понятен. Осталось неизвестным, прибегал ли Геккерн к каким-то закулисным ходам, но 2 мая было принято вначале решение натурализовать Дантеса, а потом инкорпорировать в дворянство.
На следующий день Геккерн от имени Дантеса подал прошение королю о натурализации. 5 мая король своим указам постановил: натурализовать Дантеса, инкорпорировать его в нидерландское дворянство, разрешить ему принять имя Жорж Шарль барон ван Геккерн с правом носить причитающийся этому имени и титулу герб и пользоваться связанными с ними привилегиями. Однако Вильгельм позволил Дантесу, как того и хотел Высший совет дворянства, воспользоваться этой милостью только через год после того, как о ней будет напечатано в Нидерландской государственной газете и других печатных изданиях, издаваемых в провинциях, где живут члены рода Геккернов с сохранением права отменить это решение, если против него будут предъявлены законные возражения.
Во время аудиенции у короля Геккерн пробовал настаивать на срочной выдаче Дантесу соответствующего диплома и даже подал об этом ноту. Но Высший совет дворянства и министр юстиции настояли на выдаче временного диплома, который через год должен был быть обменян на настоящий.
22 мая 1836 г. на частной аудиенции у Николая I нидерландский посланник Геккерн объявил, что он усыновил поручика кавалергардского полка Жоржа Дантеса и передал ему свое имя и титул. На следующий день об этом была поданы официальные документы. 12 июня царь удовлетворил просьбу Геккерна, а две недели спустя появилось постановление Сената. С тех пор поручик Кавалергардского полка Егор Георгиевич Дантес, как его называли русские документы, стал именоваться бароном Геккерном.
Между тем никакого «усыновления» в действительности не было и не могло быть. Как ни дерзко это было на самом деле, Геккерн сознательно ввел в заблуждение вначале нидерландского короля, а потом и русского царя. Царю он сообщил, что «официально усыновил» кавалергардского поручика по указу нидерландского короля. Высший совет дворянства признал за ним право носить фамилию, титул и герб Геккерна. Но то, что посланник назвал усыновлением, как мы видели, юридически называлось иначе. «Это усыновление, — писал вюртембергский дипломат Х. фон Гогенлое-Киршберг 23 мая, — стало предметом разговоров в петербургских салонах и послужило основанием для шуток малоприятных для обоих Геккернов». Императрица Александра Федоровна, ранее симпатизирующая Дантесу, с этого времени стала называть его «новорожденным» или «безымянным», употребляя это выражение с оттенком иронии.
Геккерн, который пытался предвидеть всё, не мог не знать о том, что говорят в свете по поводу его самого и его «новорожденного» «сына». Нейтрализовать все эти разговоры можно было только одним путем. Жорж должен был жениться или, по крайней мере, продемонстрировать свое желание — это сделать и тем самым закрыть рот всем любителям позлословить. Дело о «браке» должно было быть достаточно громким, чтобы произвести еще больший шум, который заглушил бы все языки, судачившие о странном «усыновлении».

>>>

НЕ БЫЛ ДАНТЕС БАРОНОМ ГЕККЕРНОМ!

ЧТОБЫ ДАНТЕСУ СТАТЬ ВСЕГО ЛИШЬ ГОЛЛАНДСКИМ ДВОРЯНИНОМ ПОД ИМЕНЕМ ГЕККЕРНА, ОН ДОЛЖЕН БЫЛ БЕЗ ПРОБЛЕМ, ДАБЫ НЕ ВСКРЫЛОСЬ ВРАНЬЁ ЕГО И ГЕККЕРНА В ДОКУМЕНТАХ ИЛИ ЕЩЁ ЧЕГО-НИБУДЬ НЕ ТО, ПРОЙТИ  ГОДОВОЙ ИСПЫТАТЕЛЬНЫЙ СРОК, ИСТЕКАЮЩИЙ В МАЕ 1837 Г., И ОБ ЭТОМ БЫЛО ОТКРЫТО НАПЕЧАТАНО В ГОЛЛАНДСКИХ ГАЗЕТАХ!

Так вот она – тайна голландского барона! Не был он отцом, а Жоржик – сыном, ни де факто, ни де юре. Это раз. Барон на пару с Жоржиком изолгался с головы до ног, в том числе письменно, в Голландии перед королём, а в России перед императором, в желании привязать к себе покрепче Дантеса (а уж задком или передком – пусть выясняют непомнящие «пушкинисты»). Это два. Походу эта  хоть и облечённая общественным званием, но таки лживая голландская педрила занималась контрабандой. Это три.

И тайну эту знал Сергеич, поскольку писал голландцу следующие слова: «так называемого сына«! Вот какой компромат на лицемера Геккерна он мог предъявить и представить этого голландского лжеца без какой-либо маски чести «в глазах двора вашего и нашего»!

НЕ БЫЛ ДАНТЕС ГЕККЕРНУ СЫНОМ, НИ ПРИЁМНЫМ, НИ НЕЗАКОННОРОЖДЕННЫМ, НИКАКИМ !

И VICE VERSA!

+++

Эти приведённые М.Сафоновым исключительной важности факты не только убивают наповал вообще всю литературоведческую дрянь, камлающую за «отца» Геккерна и «сына» Дантеса. Учитывая их, любой пытливый ум рано или поздно увидит дело дуэли Сергеича в ином, истинном свете.

А если вы встречаете в тексте о Пушкине распедаливание про этих «отца» и «сына» или про Геккерна-старшего/Геккерна-младшего, то знайте – это написано с целью скрыть истину.

ПС

Дантес голландцем не стал.

  • (0) Коммент
Окт-20 19

Вяземский. Кандидат #4.2: Бл.дский вяземский цирк

  • Мысли вслух
  • Cogito, Жуки на булавке, Культура, Пушкин А.С., Цитаты

На воре шапка горит. (Пословица)

Как конкретно заметал следы своего участия в деле Пушкина и заодно зарабатывал имперскую пайку князь ПедрА? А так, что из предпринятых Вяземским после роковой дуэли номеров можно составить целую программу цирка. Бл.дского.

1.Клоунада #1.

Князь ПедрА типа проспал дуэль:

[Из ранееупомянутого Сафонова]
<<< В 1900 г., когда ни князя, ни княгини не было в живых, Бартенев обнародовал, что в 1875 г. в Хомбурге В. Ф. Вяземская рассказала ему любопытнейшую историю: «…вечером 26 января 1837 года в отсутствие князя пришел к ней на минуту Пушкин и сказал ей, что будет драться с Дантесом. У княгини сидели B. А. Перовский и М. Ю. Виельгорский. Втроем они долго совещались, как быть, и до глубокой ночи ждали возвращения князя Петра Андреевича, который засиделся у Карамзиных и на другое утро встал очень поздно». Итак, Вяземский «проспал» беду из-за Карамзиных. Однако у них Вяземский засидеться не мог, потому что Карамзины были на балу у Разумовских, да и сам князь находился там же. Как неловко княгиня пыталась объяснить, почему Вяземские не попытались предотвратить дуэль! >>>

Сергеичу идти под пулю, а его пребывающему в курсе «близкому дальше некуда другу» после бала так спатеньки хочется, аж мочи нет, вот всё и проспал!

2.Клоунада #2.

Князь ПедрА единственный (!) прилюдно ломает комедию во время похоронных процедур:

[Из ранееупомянутого Голлера]
<<< Однако, когда Пушкина не стало… Он, как свойственно российским интеллигентам (может, и другим, но мы про то не знаем), начал корить себя. Рвать на себе одежды, посыпать голову пеплом. Валялся в обмороке на паперти церкви, где шло отпевание, что было, право, несколько театрально – и не только по нашим, отнюдь не сентиментальным временам, но и по древним – пушкинским. >>>

Голлер несколько неточен – князь ПедрА не обморочивался и вполне мог передвигаться: «… на пути процессии лежал, громко рыдая, большого роста князь Вяземский. Его попросили встать и посторониться». (То ли из Вересаева, то ли из Бартенева).

3.Номер с разоблачением.

Внешне чисто, ни с того, ни с сего Вяземский оказался единственным (!), кто «взял на себя задачу рассказать о причинах и предпосылках трагической январской дуэли» и рассылал по белу светушку свои филькины грамоты как тот Одесский розыск телеграммы о критическом моменте (приведённая цитата – шерсти клок от Абрамович С. с её «Письмами П.А.Вяземского о гибели Пушкина». Будет ещё чутка «шерсти» – хучь какая да польза от «неделитантского проф-пушкиноведения»!).

Но белый свет быстро разоблачил гнильё в этих вяземских грамотках:

[Из вышеупомянутой Абрамович]
<<<
«Огромные усилия», приложенные Вяземским, чтобы представить поэта лояльным верноподданным и благочестивым христианином, были очевидны для всех, кто хорошо знал Пушкина. Н. И. Кривцов прямо написал об этом Вяземскому в Петербург: «Как не стыдно тебе <…> прислать мне копию с классико-академико-чопорного описания смерти Пушкина, статьи по чести достойной лишь князя Шаликова для „Московских ведомостей“. Евгений Баратынский <…> сказывал, что ты написал другое к Давыдову, достойное и тебя и покойного; но копии с того видно ты разослал по умным людям, а нас отпотчевал булгаковским блюдом».
>>>

Итак, имеем, что даже крутая исследовательница Абрамович, и та смекнула, что князь Педра чего-то ради оставил в стороне подаваемое на балах мороженое и принялся усердно рисовать во многих экземплярах портрет Сергеича таким, каким он никогда не был, но колористика которого по кайфу императору Николаше. Что бы могло сподвигнуть Гнидопедру на именно такие «огромные усилия»? Разумный ответ очевиден – Вяземский действовал согласно чужой про-имперской воле. Например, по совету (сиречь, приказу) шефа госбезопасности Бенкендорфа.

4.Фокус с появлением ниоткуда.

Как конкретно живописал князь ПедрА свою картину маслом, где умирающий Пушкин якобы в просветлении ума пред вечным на прощание типа целует жопу Николая и присягает уваровской формуле «Православие.Самодержавие.Народность», можно увидеть у той же Абрамович. Не сблевните только от «Священник говорил мне после со слезами на глазах о нем и о благочестии, с коим он исполнил долг христианский» или от «„Скажите государю, — говорил Пушкин Арендту, — что жалею о потере жизни, потому что не могу изъявить ему мою благодарность, что я был бы весь его!“ (эти слова слышаны мною и врезались в память и сердце по чувству, с коим они были произнесены)».

Однако, сама же мадам Абрамович и обламывает весь пафос князя Педры: «Несколько слов, отрывисто произнесенных умирающим в те минуты, когда он от слабости почти не мог говорить, под пером Вяземского превратились в торжественное предсмертное заявление о преданности царю. Чтобы усилить впечатление, Вяземский пишет, что слова Пушкина врезались в его память «по чувству, с коим они были произнесены». Но слышать то, что сказал Пушкин, Вяземский не мог. Его в этот момент в кабинете не было …«

Кстати, как этот облом вяжется с заявленной С.Абрамович исторической ценностью писулек князя Педры?

5.Номер в духе верноподданности.

Сам же Вяземский в этих письмах целует императорскую задницу аж со перезвонами: «Государь был тут велик и прекрасен, в особенности когда он <…> выражал свою волю сам, а не через посредников, которые искажали и обессмысливали его намерения».

6.Переобувание в прыжке.

Зря Стелла Абрамович [вслед за Казанским] темнила – создавала впечатления про какие-то там в начале февраля-1837 прозрения князя Педры [перед якобы "умным" письмом к Давыдову]: «Создается впечатление, что за истекшие дни для самого Вяземского многое прояснилось и он стал отчетливее понимать мотивы поведения Пушкина и других действующих лиц», «Создается впечатление, что буквально в эти дни и часы Вяземскому и другим друзьям поэта открылись какие-то неизвестные раньше обстоятельства«. (Кстати, проф-мадам, причём здесь другие друзья поэта, если письма только Вяземского?).

Эта впечатлительная темнота рассеивается несложно – ГнидоПедре поступили соответственные направляющие перо князя указания жандармского начальства. Вот и всё «открытие» – просто очередной номер в программе бл.дского вяземского цирка, а именно переобувание в прыжке (у Абрамович это названо «переориентацией» [спасибо, поржал! - idohturov]), не более.

7.Эксклюзив для императора.

А вот совместное письмо Вяземских (!) в Рим (!!) брату императора Михаилу (!!!) с приложением пакета документов, включая «Диплом» (!!!!), фактически явлется отчётом о проделанной работе, рапортом имперского винтика управленческой верхушке: де-мол, сгодится ли такая стряпня, или ещё какого самодержавного сиропу с православным елеем подлить да народственным квасом разбавить?

Сгодилось, судя по посыпавшимся на Гнидопедру имперским наградам !

8.Show must go on!

Сразу по завершении программы «Пушкин» репертуар б.в. цирка стал пополняться новыми номерами, хоть и похожего, впрочем, содержания:

[Из ранееупомянутого Ласкина]
<<< В декабре 1837 года Вяземский пишет очерк на французском языке о пожаре Зимнего дворца — это восторженный панегирик Николаю I по поводу его общения с народом на площади перед дворцом. >>>

9.Современные номера.

Цирковая программа б.в. цирка пополнялась и в 20-м, и в 21-м (!) веках. К примеру, это опусы типа книжки «П.А.Вяземский.Эстетика и литературная критика. Москва, Искусство, 1984″ или недавнего (от 2004 г.) экземплярчика из серии «Жизнь замечательных людей» [спасибо, поржал! - idohturov]:

Впрочем, я ни билеты на какие гастроли этого бл.дского цирка «Вяземский», ни связанные с ними мемуары или распедаливания не куплю. Мне хватило номеров тогдашней программы «Пушкин».

  • (0) Коммент
Окт-20 15

Вяземский. Кандидат #4.1: Прое.ённая бл.дь

  • Мысли вслух
  • Cogito, Жуки на булавке, Культура, Пушкин А.С., Цитаты

Каким ты был, таким остался… (Из совковой песни)

Никогда князь ПедрА не был другом Пушкина.

Об этом красноречиво свидетельствуют его записки, об отдельных пассажах в которых умалчивают (или от очевидной тупости, или от неочевидной подлости) непомнящие «профессиональные пушкиноведы».

Вот образчик распедаливаний Гнидопедры Андреевны в отношении пушкинского творчества (цитируется по «Д.П.Ивинский Князь П.А.Вяземский и А.С.Пушкин — М.: Филология, 1994″.):

<<<

«Народные витии, если удалось бы им как-нибудь проведать о стихах Пушкина и о возвышенности таланта его могли бы отвечать ему коротко и ясно: мы ненавидим, или лучше сказать презираем вас, потому что в России поэту, как Вы, не стыдно писать и печатать стихи, подобные Вашим. — Мне так уж надоели эти Географические фанфаронады наши: от Перми до Тавриды и проч. Что же тут хорошего, чему радоваться и чем хвастаться, что мы лежим врастяжку, что у нас от мысли до мысли пять тысяч верст, что физическая России Федора, а нравственная дура. [...] После этих стихов не понимаю, почему Пушкину не воспевать Орлова за победы его Старорусские, Нессельроде за подписание мира. Когда решишься быть поэтом событий, а не соображений, то нечего робеть и жеманиться, как непроебенная блядь. Пой, да и только.» (Записные книжки, с. 215; РГАЛИ.Ф.195. Оп.1. Ед.хр. 1111. Л.38 об.). >>>

Вот ещё из С.Ласкина «Вокруг дуэли»:

<<<

«В 1822 году Вяземский совестит молодого Пушкина за его восторг перед подвигами Ермолова и Котляревского. «Гимны поэта, — писал он А. И. Тургеневу по поводу „Кавказского пленника“, — не должны быть славословием резни».

В 1860 году Вяземский пишет оду фельдмаршалу А. И. Барятинскому, покорителю Кавказа, восторженный панегирик, полный имперского самодовольства: «Вас избрал Царь — и глаз державный вождя по сердцу угадал. Ему в ответ, Ваш подвиг славный Его доверье оправдал. Ура Царю! Ура! три раза. Ура! младый фельдмаршал, Вам! Ура! Вам, ратникам Кавказа, Вам, древних дней богатырям». >>>

Вот что вещала Гнидопедра о «Современнике» (из вышеуказанного Ивинского):

<<<

«Пушкин [...] на веку своем, — читаем в статье Вяземского “Взгляд на“Взгляд на литературу нашу в десятилетие после смерти Пушкина”, — написал несколько острых и бойких журнальных статей; но журнальное дело не было его делом. Он не имел ни достойных качеств, ни погрешностей, свойственных и даже нужных присяжному журналисту. [...] Он принялся за журнал вовсе не из литературных видов, а из экономических. … Таким образом он ошибся и в литературном отношении. Пушкин тогда не был уж повелителем и кумиром двадцатых годов. По мере созревания и усиливающейся мужественности таланта своего он соразмерно утрачивал чары, коими опаивал молодые поколения и нашу бессознательную и слабоголовую критику». >>>

Оттуда же про историческую прозу Сергеича:

<<<

«Показательна двойственность оценок Вяземским пушкинских исторических сочинений. Воздавая должное точности и объективности Пушкина в «Истории Пугачева» и «Истории Петра Великого», Вяземский отмечал, что Пушкин «почти не вникнул» в историю события», «в глубь его» (Вяземский-1984, с. 327)». >>>

А примечание 108 из ранее упоминавшегося М.М.Сафонова «Кровь Пушкина и на семействе Вяземских?» (Петербургский исторический журнал № 3 (2019)) ясно показывает всё «прое.ённое бл.дство» этой ГнидоПедрЫ Андреевны:

<<<

«Едва ли покажутся теперь удивительными неодобрительные отзывы П. А. Вяземского о Пушкине, высказанные после смерти поэта не для широкой публики. Согласно свидетельству Я. К. Грота в конце 1840 г., Вяземский «откровенно говорил со мной о Пушкине-покойнике. Отдавая всю справедливость его уму и таланту, он находит, что ни первая молодость его, ни его жизнь вообще не представляют того, что бы внушало к нему истинное уважение и участие» (Я. К. Грот — П. А. Плетневу б/д // Переписка Я. К. Грота с П. А. Плетневым. Т. 2. СПб., 1896. С. 129). Не выглядит случайным и то, что в 1872 г. из-под пера П. А. Вяземского вышла и следующая оценка гибели Пушкина. В «Статье о Лермонтове» Петр Андреевич написал: «Дантес был виноват перед Пушкиным, как и многие виноваты перед многими во всех слоях общества, как и сам Пушкин был не раз виноват: то есть Дантес волочился за замужней женщиной. Участвовал ли он в подметных письмах, это осталось неизвестным, да и всего вероятнее, что не участвовал, потому что никакой пользы в этом иметь не мог. Известное же письмо Пушкина к Геккерну, исполненное самых невыносимых ругательств для Дантеса таково, что будь Дантес и не француз, а русский, сто раз русский и прямой потомок Гостомысла, то всё же по обычаям, существовавшим в обществе, он не мог не вызвать Пушкина. Остальное же последствия вызова и поединка, уже дело случая и входят в разряд обыкновенных явлений этого рода. Сказано, что Пушкин искал смерти: вовсе нет, он и смертельно раненный искал смерти Дантеса… Стало быть, и в этом отношении никакого особенного святотатства со стороны Дантеса не было. В первую минуту, в пылу первых впечатлений и сгоряча Лермонтов мог дать смерти Пушкина некоторое политическое общественное значение: и к тому же он сам был молод и можно было тогда простить ему его поэтическую заносчивость. Но теперь снова поднимать шум по этому делу, ничто иное, как ребячество и патриотическое пустословие» (Вяземский П. А. Записные книжки. М., 1992. С. 25; РГАЛИ. Ф. 195. Оп. 1. № 1094а. Л. 4 — 4 об.)». >>>

Ну да, ну да! И Дантес не виноват, и сам Пушкин виноват и недостоин истинного уважения, и нечего «снова поднимать шум по этому делу»!

В музей таких бл.дских вяземских «друзей»!

  • (0) Коммент
Окт-20 12

Вяземский. Кандидат #3.3: Не кандидат вовсе, а гнида самая!

  • Мысли вслух
  • Cogito, Жуки на булавке, Культура, Пушкин А.С., Цитаты

[Нижеследующий абзац - из разряда IMHO, само собой]

Вяземский «въехал» в секрет не только «Евгения Онегина». Узнал он свою под видом Швабрина «парсуну» и в «Капитанской дочке». В отместку князь ПедрА настучал имперской гэбухе про «методу от Сергеича».

А далее…[ ]

Вяземский деятельно поучаствовал в том, чтобы дуэль состоялась.

А далее…[ ]

А после не только долгое время заметал следы своего участия в этом грязном деле, но и активно занялся про-имперским агитпропом, дабы требуемым николаевской гэбухой образом и с желательным для неё результатом внедрить описание и оценку произошедших событий в общественное сознание.

За то и был щедро награждён империей (ниже цитаты из упоминавшегося ранее Голлера):

<<<

В августе 1839 года Вяземский становится членом Российской Академии и действительным статским советником [сиречь, генералом - idohturov].

С 1855 года Вяземский заведует делами печати, возглавляет цензуру [ещё при Коле-Раз! Заслужил! - idohturov].

Постепенно князь Петр Андреевич все выше и выше продвигается по государственной лестнице: он получает звание обер-шенка двора, посты товарища министра народного просвещения, сенатора, члена Государственного совета.
>>>

Ну да, ну да! Князь-Камергер! Советник-Генерал! Обер-Шенк!

А как был ГнидоПедрой сей товарищ министра народного просвещения, сенатор и прочий член Госсовета, так и остался!

ПС

Глядя на курикулум виты этой гниды, вспоминается пройденное:

…все империи – говно!

В т.ч. и потому, что те, кто им служит от всей гнилой души – не лучше.

  • (0) Коммент
Окт-20 08

Вяземский. Кандидат #3.2: Пушкин знал про Вяземского!

  • Мысли вслух
  • Cogito, Жуки на булавке, Культура, Пушкин А.С., Цитаты

Не дай остыть душе поэта,
Ожесточиться, очерстветь
И наконец окаменеть
В мертвящем упоенье света,
В сем омуте, где с вами я
Купаюсь, милые друзья!

А Сергеич-то был в курсе, что князь ПедрА – царский стукачок! Есть явное доказательство этому – повесть «Капитанская дочка». Недаром там именно «Пётр Андреевич» фигурирует в главной роли, и эпиграф «Береги честь смолоду» к ней не просто за здорово живёшь!

Перечитывая эту повесть, лучше начать с конца, там где подпись «Издатель», конкретно вникнув в заключительные слова Издателя: «Мы решились, с разрешения родственников, издать ее особо, приискав к каждой главе приличный эпиграф и дозволив себе переменить некоторые [не все, заметьте! - idohturov] собственные имена.«

[Вообще, чисто статистически получается, что если творение Пушкина названо двусловно и состоит из прилагательного и существительного, то сам Бог велит искать там целенаправленно применение "методы от Сергеича". Тут вам и "Пиковая дама", и "Медный всадник", и "Золотой петушок". "Капитанская дочка" - не исключение.

Кстати, ещё есть впечатление такое, что сценаристы классических серий про Джеймса Бонда стырили некий приём Сергеича из "Капитанской дочки", а именно обязательную по ходу пьесы юморную детальку (типа села, принадлежащего десятерым помещикам, или рождения Петруши в год, когда окривела тётушка Настасья Герасимовна), намекающую что всё это понарошку и что формально предъявленное действо не нужно принимать за чистую монету.]

Как же Пушкин «проколол фигуру» Вяземского в «Капитанской дочке»?

При чтении этой повестушки Сергеича князь ПедрА должен был бы вздрогнуть уже при имени главного героя. Главный же эпиграф «Капитанской дочки» неукоснительно наводит любого читателя на очевидную мысль «Сберёг ли свою честь Пётр Андреич?», а читателя, знакомого с персоналиями пушкинского окружения и знающего о существовании П.А.Вяземского, ещё и на подспуд: если тот, «книжный» Пётр Андреевич, сберёг, то этот, некнижный, сберёг ли?

Как именно применил Сергеич свою «методу» в «Капитанской дочке», указано Издателем в конце: приисканы приличные эпиграфы и переменены некоторые имена собственные.

Какой, к примеру, эпиграф приличен к главе 4? Косо-рифмованный стихотворный, и именно Княжнина (! – idohturov):

Вот там, в главе 4, и переменим, переставим некоторые имена собственные: Швабрину дадим Петра Андреевича, а Гринёву – Алексея Ивановича. И «образованный, умный, едкий циник Швабрин» (это слова М.Гофмана из статьи, предваряющей «Капитанскую дочку» в издании Венгерова, т.4, с.373) как раз предстанет вылитым князем Педрой!

Чем отметился сей Швабрин по ходу пьесы? Не только блестящим образованием и наличием недешёвых французских книг. Не только колкими замечаниями и язвительными шутками. Не только познаниями в литературе и пробами пера в стихосложении. Но и враньём! И клеветой! И лицемерием! И переобуванием в прыжке! И доносом!

Врал ли некнижный Пётр Андреич? Да сколько угодно – смотри А.И.Тургенева и А.Я.Булгакова!

Клеветал ли? И это не вопрос – смотри, к примеру, его филлипики против «красных» в письмах к милой Эмилии.

Лицемерил ли? Ещё как: в друзья Сергеича зачислила себя эта гнида!

Переобувался в прыжке? Неоднократно. Из аристократа в либералы, а из либерала в имперские холуи.

Доносил? Пушкин «Капитанской дочкой» отвечает: «Да!»

+++

Книжный Швабрин поступился своей честью. Тем самым Сергеич русским языком поведал всему миру, что не сберёг свою честь и некнижный Вяземский Пётр Андреевич.

И если вам нужен реальный портрет этого гнилого князя, то смотрите на Швабрина из «Капитанской дочки». Это он и есть.

  • (0) Коммент
Окт-20 05

Вяземский. Кандидат #3.1: Вяземский – сексот!

  • Мысли вслух
  • Cogito, Жуки на булавке, Культура, Пушкин А.С., Цитаты

…Друг оказался вдруг!…

Таки любители, неравнодушные к творчеству и судьбе Сергеича, симпатично полезнее непомняще-комиссионных пустопорожних «профессионалов»-пушкино»ведов». Поcледние только что и могут или тупить, или врать, или темнить. Ну да всё без толку!

Как бы ни плутала в датах (25-е вместо 26-го января) «могучая пушкинистка – исследовательница» мадам С.Абрамович и ни поливала, к примеру, С.Ласкина с ног до головы сиропом «непрофессионализма» в пушкиноведении, в отношении Вяземского попавшаяся мне одна лишь фраза Ласкина перевешивает все «открытия» мадам Абрамович вкупе с её аллилуйями в адрес князя Педры!

Вот она – эта шикарная цитата из Ласкина («Вокруг дуэли«):

«...среди прочих свидетельств особенно важны письма Василия Андреевича Жуковского и Петра Андреевича Вяземского, написанные А. X. Бенкендорфу в те трагические дни — это был их отчет на запрос полиции«.

Итак, шеф имперской госбезопасности (это что николаевское 3-е Отделение, что большевистское ГПУ, что гитлеровская гестапа, что советский КГБ, что российская ФСБ – по сути одна малина, поскольку сходные задачи решаются) получает отчёт клиента в ответ на свой запрос.

[Когда последний раз Вам, уважаемый читатель, Федеральная Служба Безопасности направляла запрос и требовала отчёт, а? - idohturov]

Пребывая есмь в курсах о возможных обязанностях завербованного гэбухой сексотрудника и исходя из достоверности цитаты С.Ласкина, можно положительно заявить:

Князь Пётр Андреевич Вяземский

был жандармским сексотом!

Напрасно поэтому недоумевает т-щ Лотман Ю. в своём выступлении «Аутсайдер пушкинской эпохи«: «Вяземский же, скинув плащ романтического бунтаря, как-то вдруг совершенно естественно оказался в мундире николаевского вельможи».

Ибо хоть и в плаще бунтаря расхаживал по салонам князь ПедрА, но исподнее бельишко у него было голубое,  от конторы Бенкендорфа!

  • (0) Коммент
Окт-20 01

Вяземский. Кандидат #2.2: Вяземское гнильё

  • Мысли вслух
  • Cogito, Жуки на булавке, Культура, Пушкин А.С., Цитаты

«…и дядюшка Вяземский утверждает, что он закрывает свое лицо и отвращает его от дома Пушкиных» (Софи Карамзина)

+++

В своей вышеупомянутой статье М.М.Сафонов сообщает не только о вранье, но и о гнилых делах ГнидоПедры Андреевны.

1.ПедрА ничего не имела против дуэли с участием Пушкина: «…мы не знаем ни о каких действиях князя, которые он предпринял бы, чтобы предотвратить поединок. Напротив, известно, что он уклонился от такой роли. Согласно записи Бартенева, Геккерн, встретив на Невском проспекте Вяземского, сообщил ему о любви Дантеса к Гончаровой и просил посредничать,чтобы предотвратить дуэль. Вяземский посредничать не стал. Совсем иначе повел себя В. А. Жуковский: он сделал всё, что от него зависело, чтобы катастрофы не произошло. Вяземский же палец о палец не ударил«.

2.ПедрА не только не возражала против дуэли, но и желала её:

«Кажется, Вяземский внес свою лепту в столкновение Пушкина и Дантеса…

[1]Вяземские рассказывали Бартеневу, что не только Геккерн, но и «его соумышленники» распускали по городу порочащие Пушкина слухи. Среди муссирующих сплетни оказался и князь Петр. Переписка Карамзиных и дневник Тургенева зафиксировали несколько высказываний князя именно в таком духе…

[2]Для того, кто хотел столкнуть Дантеса и Пушкина, недостаточно было кричать на всех углах о том, что кавалергард волочится за женой поэта: это и так все видели. Необходимо было найти нечто особенное, «нечто большее обыкновенной безнравственности». Пушкин ревнует свояченицу Александрину к Дантесу — вот основа конфликта и суть интриги. Вот о чем надо говорить, вот какую тему надо развивать тому, кто хочет скандала. Вяземский говорил, а Софи разносила.

«.

3.Уже говорилось, что Вяземские пытались упрятать концы в воду относительно событий вечера 25-го января. Вот как князь ПедрА воплощал это на практике:

«Получив от Данзаса авторскую копию пушкинского письма (она была без даты, это и дало возможность для манипуляций), князь П. А. Вяземский переписал ее и озаглавил этот документ так: «Копия с собственноручной копии письма Пушкина к министру Геккерну (посланного ему, вероятно, в понедельник 25 января 1837 (курсив мой. — М. С.))». В письме к Денису Давыдову от 9 февраля Вяземский уже прямо, без всяких «вероятно», утверждал: «…отправил… письмо в понедельник 25 января». Более того, князь составил дуэльный сборник и поместил в нем пушкинское письмо Геккерну без даты. Князь отправил этот сборник в Рим великому князю Михаилу Павловичу, брату царя. В письме, содержащем наиболее развернутую версию дуэльной истории, говорилось: «25 января он послал письмо Геккерну-отцу».

4.»Вяземский вел систематическую осаду самых великолепных светских красавиц, и Н. Н. Пушкина оказалась в их числе. «Пушкин не любил Вяземского, — вспоминали супруги Нащокины, — не выражал того явно, он видел в нем человека безнравственного, ему досадно было, что тот волочился за его женой…». …Несколько лет спустя после смерти
Пушкина Вяземский писал Наталии Николаевне: «Вы мое солнце, мой воздух, моя музыка, моя поэзия» или «Могу сказать только два слова, нет, три: я обожаю! нет, четыре: я вас обожаю по-прежнему». Но «солнце», «воздух», «музыка» и «поэзия» отвечала прозаично, во всяком случае совсем не так, как хотелось князю…»

+++

И это ещё не всё в отношении «ближайшего друга» Вяземского П.А. Я тоже имею что добавить к картине маслом, нарисованной многоуважаемым Сафоновым М.М. Об этом далее.

ПС

Действительно, от таких друзей спаси нас, Боже!

  • (0) Коммент
Сен-20 29

Вяземский. Кандидат #2.1: Вяземское враньё

  • Мысли вслух
  • Cogito, Жуки на булавке, Культура, Пушкин А.С., Цитаты

…Друг оказался вдруг… (из песни В.С.Высоцкого)

Громом среди профессионально-непомнящего неба смотрится в теме очередной само собой «дилетант в пушкиноведении» М.М.Сафонов со своим (вот почему-то вопросительным!) недавним опусом «Кровь Пушкина и на семействе Вяземских?» (Петербургский исторический журнал № 3 (2019)). Этот историк распедалил Гнидопедру Андреевну в пух, пёрышка не оставив от этого Вяземского петушка. Он показал, что Вяземская компашка мало того, что врёт по теме дуэли Пушкина в своих письмах-записках-рассказках чуть ли не на каждом шагу, но и отметилась чем ещё похлеще.

[Не только эта статья М.М.Сафонова настоятельно рекомендуется к прочтению! ПРЕБОЛЬШОЕ СПАСИБО ему и за "Существует ли тайна Жоржа Дантеса?" (Петербургский исторический журнал № 1 (2015))]

Походу заметим, что ещё имеется персона, недалёкая, впрочем, от вацур-витринного «пушкиноведческого» официоза, для которой Вяземский ПедрА не есть свет в пушкинском окошке. Это вообще-то не то чтобы дотёпистый К.Лапин с книгой «Был ли у Пушкина свой Сальери? Пушкин. Неслучайность всего«. Сей то ли vir, то ли femina, то ли Кирилл, то ли Анна таки выступает с любопытными вопросами: «…кем в разные периоды жизни был для Пушкина князь Пётр Андреевич Вяземский: поэтом-соперником? «ближайшим» другом? недоброжелателем, влюблённым в жену Поэта? При этом автор задаётся вопросом, не оказался ли князь в конце жизни Пушкина в роли его Сальери...»

Однако ввиду того, что К.Лапин лажается в теме авторства «Диплома», то по причине, заявленной в начале цикла «Пушкин. Диплом рогоносца» ранее, лишь указанием на существование сей персоны и обойдёмся – маловероятные крупицы в тоннах заведомой туфты пусть ковыряют профессиональные тупорылки.

То ли дело инфа от Сафонова!

Вот некоторые цитаты из его 27-страничной статьи:

«Общее в этих взаимоисключающих рассказах супругов лишь то, что Вяземский ничего не знал о предстоящем поединке. Почему же князь оказался в неведении, и муж и жена рассказывали по-разному, но оба лгали?»

«Читая этот диалог, всецело выдуманный княгиней Верой, нельзя не заметить, что он сочинен так, что у читателя не должно остаться ни малейших сомнений в том, что Пушкин не только написал свое роковое письмо Геккерну, прежде чем прийти к Вяземским, но и отправил его до того, как появился в их салоне».

«Между тем сознательная ложь Веры Федоровны — очень существенный факт. От пушкинистов укрылся важнейший эпизод дуэльной истории: Пушкин написал письмо Геккерну после проведенного у Вяземских вечера, т. е. либо в ночь с 25 на 26 января, либо в первой половине следующего дня. Именно это существеннейшее обстоятельство и хотела утаить Вяземская в первые дни после дуэли. Она всем рассказывала, что Пушкин, прежде чем прийти к ним в салон, уже отправил свое письмо. …Но это была тщательно продуманная ложь княгини».

[В теме даты письма Сергеича Геккерну от Сафонова досталось и знаменитой мадаме Абрамович С.Л.: "...отправленное вечером 25 января письмо пришло бы в дом нидерландского посланника в 9 часов утра или в начале десятого, так как городскую почту начинали разносить в 8 часов. Но письмо пришло тогда, когда Геккерны собирались на обед. С. Л. Абрамович предусмотрительно опустила указание на предобеденное время. В противном случае рушилась реконструированная исследовательницей картина преддуэльных дней и часов". ]

«Вяземский сознательно передергивал. Часть письма Михаилу Павловичу была написана рукой Веры Федоровны1. На ее же письме в Москву с описанием вечера 25 января есть пометки мужа. Супруги старались не покладая рук. Как видим, не зря. 180 лет мы верили им. Что же хотели скрыть Вяземские? Видимо, вечером 25 января в их доме на Моховой разыгрался инцидент, который и послужил толчком к тому, что Пушкин написал Геккерну оскорбительное письмо. Вяземские хотели во что бы то ни стало утаить не только то, что им было известно, каков был этот инцидент, но и то, что он разыгрывался в их салоне. Становится понятным, почему они всячески затемняли события того вечера. Рассказы князя и княгини на этот счет путаны и противоречивы, сознательно смешиваются события двух вечеров: 25 и 26 января. Лейтмотив этих рассказов: не могли ничего сделать. Не могли или не хотели?

Упорство и почти нечеловеческая энергия, с которыми Вяземские делали всё, чтобы скрыть свою собственную роль в тех трагических событиях, не только настораживает. Невольно закрадывается подозрение в том, что она не так уж и мала. Но что это было, равнодушие или обыкновенная халатность? Или же нечто совсем иное?»

«Бартенев записал буквально следующее: «Свадьбу сыграли <…> Друзья Пушкина успокоились, воображая, что тревога прошла. После этого государь, встретив где-то Пушкина, взял с него слово, что, если история возобновится, он не приступит к развязке, не дав ему знать наперед. Так как сношения Пушкина с государем происходили через графа Бенкендорфа, то перед поединком Пушкин написал известное свое письмо на имя графа Бенкендорфа, собственно, назначенное для государя. Но письма этого Пушкин не решился послать, и оно найдено было у него в кармане сюртука, в котором он дрался» Здесь что ни слово, то намеренная, тщательно продуманная ложь«.

«Ведь это еще одна ложь легенды, созданной Вяземским, что Пушкин во что бы то ни стало искал кровавой развязки«.

+++

Читая эти мысли Сафонова в сопоставлении с утверждениями мадам Абрамович «... письма Вяземского были важнейшим (чуть ли не единственным!) источником, из которого можно было почерпнуть сведения о дуэли Пушкина; для потомков они оказались ценнейшими историческими документами. Ни один исследователь, который обращается к изучению последних месяцев жизни поэта, не может обойтись без свидетельств Вяземского«, невольно вспоминаешь «Домик» Сергеича:

И там себе мы возимся в грязи,
Торгуемся, бранимся так, что любо,
Кто в одиночку, кто с другим в связи,
Кто просто врёт, кто врёт сугубо.

  • (0) Коммент
Сен-20 24

Вяземский. Кандидат #1: Витрина – она в репертуаре

  • Мысли вслух
  • Cogito, Жуки на булавке, История, Культура, Пушкин А.С., Цитаты

Официально-витринная (она же типа профессиональная) пушкинистика куда только князя Педру ни целует:

«… Для современников письма Вяземского были важнейшим (чуть ли не единственным!) источником, из которого можно было почерпнуть сведения о дуэли Пушкина; для потомков они оказались ценнейшими историческими документами. Ни один исследователь, который обращается к изучению последних месяцев жизни поэта, не может обойтись без свидетельств Вяземского. Многие фрагменты из этих писем получили широкое распространение. Они присутствуют в любом рассказе о дуэли и звучат как слова очевидца и близкого человека, взывая к нашим чувствам и убеждая своей непреложной убежденностью. Написанные как бы на одном дыхании, письма Вяземского о Пушкине бесспорно являются шедеврами эпистолярного искусства«.

Это вещует некая мадам Абрамович Стелла. Дифирамбов в её адрес тоже попадается изрядно. Вот, для примера, утверждения некоего Голлера Б. из «Лермонтов и Пушкин. Две дуэли»:

«»
[1]С.Л. Абрамович, к примеру (я ее знал), была очень талантливая женщина, прирожденный исследователь…

[2]С. Л. Абрамович была уже известна к тому времени как автор ряда серьезных статей об истории пушкинской дуэли, и знаменитая книга ее «Пушкин в 1836 году», думаю, тогда готовилась ею к печати. Шла осень 1982-го, а книга (первым изданием) вышла в 1984 году. По выходе она невольно затмила собой знаменитую монографию П. Е. Щеголева «Дуэль и смерть Пушкина».

[3]Очерк С. Л. Абрамович 1989 года, посвященный письмам Вяземского о гибели Пушкина с исчерпывающей полнотой отражает само движение его писем… «…Вяземскому между 5 и 9 февраля сделались известны какие-то обстоятельства, которые изменили его взгляд на пушкинскую историю“. Само указание на этот факт является открытием , – пишет Абрамович, – это означает, что даже самые близкие друзья Пушкина не знали вплоть до февраля 1837 г. о каких-то важных обстоятельствах, касающихся преддуэльной истории».«»

+++

Что ж, каждому в этом мире – своё. Голлеру – прирождённые исследовательские качества знаменитой мадам, а мне – её заявление о том, что Вяземский – близкий человек и самый близкий друг Пушкина, демонстрирующее вацуро-непомнящее качество её инфо-продукта.

А после великолепного сообщения от сего Голлера («В великолепной книге Стеллы Абрамович о дуэли Пушкина есть два крупных упущения. Они касаются содержания, а верней сказать, направленности анонимных писем.1. Автор вовсе отрицает намек «по царской линии» в тексте пасквиля…«) что бы сия мадам как бы якобы профессионально ни писала на пушкинские темы, значения для истины это не имеет.

ПС

В отношении «дружеского расположения» Вяземского к Сергеичу мне лично достаточно того факта, что эта Гнидопедра Андреевна распечатала конверт, адресованный Пушкину, что бы там она в своё оправдание ни гундела!

  • (0) Коммент
Сен-20 18

Пушкин. Непокорный. #14: Кандидат

  • Мысли вслух
  • Cogito, Культура, Пушкин А.С., Цитаты

В завершение темы повторим пользы дела для уже упомянутую цитату из жандармского рапорта от 1837 г. (дословно называется сия ежегодно составлявшаяся цидуля витиевато: «Обозрение расположения умов и некоторых частей государственного управления в 1837 году«) «Пушкин соединял в себе два отдельные существа: он был великий поэт и великий либерал, ненавистник всякой власти. Осыпанный благодеяниями Государя он, однако же, до самого конца жизни не изменился в своих правилах, а только в последние годы стал осторожнее в изъявлении оных».

Дополнительная к констатации пушкинского непокорства («до самого конца жизни не изменился в своих правилах») польза повторения тут в том, что из «в последние годы стал осторожнее в изъявлении оных» следует, что тогдашняя гэбуха пронюхала чтось о существовании «методы от Сергеича» и знала о некоем, хоть, возможно, и куцем примере её использования.

Понятно, что жандармы или сами дотумкали, о чём на самом деле вещуется Сергеичем, допустим, во «Царе Салтане», или кто-то им помог, навёл. И тем самым предал! [Хотя есть и третий вариант, что у бенкендорфщиков просто был информатор, которому Пушкин доверял и поверял свои мысли по теме.]

Первое, впрочем, очень и очень маловероятно – пропустила же посмертно цензура «Медного Всадника» (хоть и правленного Жуковским), да и впоследствии «методные» творения Сергеича входили в сборники его сочинений.

А вот по второй опции – возможной наводке – есть конкретный пример! Гляньте на одну лишь фразу Вяземского из сборника воспоминаний («А. С. ПУШКИН В ВОСПОМИНАНИЯХ СОВРЕМЕННИКОВ В ДВУХ ТОМАХ ТОМ ПЕРВЫЙ МОСКВА «ХУДОЖЕСТВЕННАЯ ЛИТЕРАТУРА» 1985″, стр.122): «… внесёт кого-нибудь в свой «Евгений Онегин»…«.

Ведь это и есть разновидность «методы от Сергеича» (сиречь, не про Онегина на самом деле вещует Пушкин в «Онегине», а про кого-то под маской Онегина)! А это значит, что если кто и наводчик-предатель, то П.А.Вяземский – первый кандидат!

Может, сам князь Педра где во что ещё помимо «Онегина» въехал и какому-нибудь Видоку Флюгарину рассказал, а может, и «непонимаемый никем» Сергеич не утерпел и поведал какой свой секрет «старому другу», а тот донёс. Так или иначе, но именно Вяземский проговорился насчёт конкретного проявления «методы от Сергеича» [и ничего другого, хоть чего-нибудь подобного мне пока ещё нигде не попадалось!], а николаевская гэбуха оказалась в курсе «осторожности» непокорного Пушкина.

Особенно в связи с дуэлью бочка именно на этого Педру Вяземского катится давно, и причём разными персонами и по разным поводам. Конкретно же по Вяземскому кто, чего и как – будет рассмотрено отдельно.

  • (0) Коммент
Сен-20 15

Пушкин. Непокорный. #13 Счастье по Сергеичу

  • Мысли вслух
  • Cogito, Культура, Пушкин А.С., Цитаты

То, что Сергеич есмь кручее [императора] («выше главою непокорной Александрийского столпа» – Александровская колонна на Дворцовой площади Питера появилась по воле Николая-1), ясно не только из «Памятника». «Из Пиндемонти» ещё есть:

Не дорого ценю я громкие права,
От коих не одна кружится голова.
Я не ропщу о том, что отказали боги
Мне в сладкой участи оспоривать налоги
Или мешать царям друг с другом воевать;
И мало горя мне, свободно ли печать
Морочит олухов, иль чуткая цензура
В журнальных замыслах стесняет балагура.
Всё это, видите ль, слова, слова, слова…
Иные, лучшие, мне дороги права;
Иная, лучшая, потребна мне свобода:
Зависеть от царя, зависеть от народа —
Не всё ли нам равно? Бог с ними.
Никому
Отчёта не давать, себе лишь самому
Служить и угождать; для власти, для ливреи
Не гнуть ни совести, ни помыслов, ни шеи;
По прихоти своей скитаться здесь и там,
Дивясь божественным природы красотам,
И пред созданьями искусств и вдохновенья
Трепеща радостно в восторгах умиленья.
Вот счастье! вот права…

5 июля 1836

Александр Пушкин

+++

ПС

«Из Пиндемонти», равно как «Сеятель», должно знать назубок.

  • (0) Коммент

Назад
Наверх

© idohturov 2011-2020