Ответкой этой была «Гавриилиада». Сподоблюсь ещё раз сказать спасибо В.Козаровецкому за его замечательные мысли по гавриилиадным разборкам Сергеича с Николашей, потому что тут же сразу и оттопчусь по его явным проколам в теме.

Основная ошибка у Козаровецкого имеет общую с другими «копателями» пушкинских смыслов причину – стремление (увы, поспешное) к всеобъемлющему объяснению, которое якобы исчерпывающе вскрывает исследуемое творение Пушкина. А подоплёка подобных ошибок – это недостаточная чувствительность к пушкинской мысли. Ну как блестящий змей из «Гавриилиады» может быть Аракчеевым? Н-И-К-А-К!

«Творец», без которого и так всё шло своим порядком, – да, Александр-1. «Мария» – да, польская красотка  Мария Святополк-Четвертинская, действительно выскочившая замуж в 16 лет и благодаря своей сексапильности с кем только шашни не крутившая. А вот «змей» – нет, не Аракчеев! Тот – просто верный служака с передаточной функцией собственной мысли, равной единице.

Исполнительный солдафон Аракчеев не только искромётных слов не беседовал со светскими красавицами. Ему до такого

«…С рассказом Моисея
Не соглашу рассказа моего:
Он вымыслом хотел пленить еврея,
Он важно лгал, – и слушали его.
Бог наградил в нем слог и ум покорный,
Стал Моисей известный господин,
Но я, поверь, – историк не придворный,
Не нужен мне пророка важный чин!»

даже не как до Китая раком!

И с Брозиным у Козаровецкого и Ко – несомненная ошибка. «Гавриил» – не он. Брозин появился на горизонте Нарышкиной после того. В «брозинский» период и связь у ней с Александром закончилась, и активные попрыгушки по графам-адьютантам прекратились. А вот до того, до Одессы 1835 года, она вполне могла достаться в один прекрасный день троим – допустим, Романову, Гагарину и Ожаровскому.

Адам Ожаровский – отличный кандидат на позицию архангела Гавриила, красавец-поляк из придворной имперской челяди, и к тому же генерал-адьютант, сокращённо г.-а., в отличие от флигель-адьютанта Брозина.

Но, имхо, Сергеич на роль Гавриила поместил князя Гагарина. Утверждая это, я исхожу из того постулата, что слово Сергеича, хоть в данном случае и под израильским платьем, держит честь:

«Всевышний бог, как водится, потом
Признал своим еврейской девы сына,
Но Гавриил (завидная судьбина!)
Не преставал являться ей тайком;
Как многие, Иосиф был утешен,
Он пред женой по-прежнему безгрешен,
Христа любил как сына своего,
За то господь и наградил его!»

С «Иосифом» тут всё понятно. Это – как многие утешенный (крупными Александровыми откупными «на издание повести») и награждённый (не только рогами, но и чином обер-егермейстера) Дмитрий Нарышкин, давший паспортному от Марии Нарышкиной сыну  Эммануилу и отчество, и фамилию, т.е. формально отнёсшийся к нему как к сыну своему.

А вот завидной судьбы «архангел Гавриил»… Это Гагарин! Мало того, что сей князь за связь с шикарной императорской любовницей был выслан за границу. Эммануил, единственный её сын 1813 года рождения, был вроде как именно от Гагарина, а чтобы сделать женщине ребёнка, обычно надо потрудиться – являться к ней, может, и тайком, но не преставая.

Признал ли своим Эммануила Нарышкина Александр? Да. Получил же тот чин обер-камергера, сиречь особы, особо приближённой к императору.